Стихи о церкви
Теперь так мало греков в Ленинграде, что мы сломали Греческую церковь, дабы построить на свободном месте
Первым звоном грянули: Дрогнула околица. Новым звоном дёрнули: Церковь вся расколется! Гулко ходит колокол
Нет, не рожден я биться лбом, Ни терпеливо ждать в передней, Ни есть за княжеским столом, Ни с умиленьем
Полутьма и поля, в горизонты оправленные, широки как моря. Усеченные и обезглавленные церкви бросили
Я не люблю церквей, где зодчий Слышнее Бога говорит, Где гений в споре с волей Отчей В ней не затерян
За дымкой ладана иконы на стене. Певучие слова. Болезненность свечей. Старушки грустные в платочках.
Она торжественно красива, В ней величавость благородства, А рядом, посреди залива. Торчат отходы производства.
Вечерня отошла, последний возглас клира Замолк под сводами, волнуется народ; Молитва кончена, и снова
Разрушьте своды церкви мрачной И катафалк постели брачной И смойте кровь убитых братьев — И будет снято
За горами, за желтыми долами Протянулась тропа деревень. Вижу лес и вечернее полымя, И обвитый крапивой плетень.
Ах, маменька, в церкви и холод и мрак. Куда веселей придорожный кабак. К тому же ты знаешь повадку мою
Не умещаясь в жестких догмах, передо мной вознесена в неблагонравных, неудобных, святых и ангелах стена.
Однажды Аполлоний говорил о том, что есть же правильное воспитанье, юнцу, который строил роскошный дом
Сорвался с колокольных юбок Апрельный звон и полетел, Сначала вверх, потом по кругу, В алтарь, притвор
Я церкви Греции люблю — их шестикрьшья, звоны, обрядовое серебро, светильники, иконы, лампады, чаши
Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших
Почисть плевательницы, бой! Детройт, Чикаго, Атлантик-Сити, Пам-бич Почисть плевательницы! Кухонный чад
1 Песня в пустыне Пускай не нам почить от дел В день вожделенного покоя — Еговы меч нам дан в удел, Предуготованным для боя.
Видение короля Король ходит большими шагами Взад и вперед по палатам; Люди спят — королю лишь не спится
Нынче радостей немного. Больше подлостей и сраму. Правда, нынче, слава Богу, Восстанавливают храмы.
Все, что мечтала услышать душа в всплеске колодезном, вылилось в возгласе: «Как хороша церковь в Коломенском!
Какой-нибудь великий грешник, Любитель резать, жечь и гнуть, Карманник, шкурник, кэгебешник, Секир-башка
AD INFINITUM * В храме всё — как прежде было. Слышен тихий взмах кадил. «Я смеялся, я шутил.
И всё-таки церковь над тихой деревней Покой навевает блаженный и древний! Иль небо за нею, иль чистые
Люблю высокие соборы, Душой смиряясь, посещать, Входить на сумрачные хоры, В толпе поющих исчезать.
Стало больше нас на свете, Папа держит малыша, За него отец в ответе: Ведь в комочке том душа.
Медленно в двери церковные Шла я, душой несвободная, Слышались песни любовные, Толпы молились народные.
Я в этой церкви слушала Канон Андрея Критского в день строгий и печальный, И с той поры великопостный