Константин Бальмонт — Пожар
Я шутя её коснулся,
Не любя ее зажег.
Но, увидев яркий пламень,
Я — всегда мертвей, чем камень,-
Ужаснулся
И хотел бежать скорее —
И не мог.
Я шутя её коснулся,
Не любя ее зажег.
Но, увидев яркий пламень,
Я — всегда мертвей, чем камень,-
Ужаснулся
И хотел бежать скорее —
И не мог.
Я стою на прибрежье, в пожаре прибоя,
И волна, проблистав белизной в вышине,
Точно конь, распаленный от бега и боя,
В напряженье предсмертном домчалась ко мне.
И за нею другие,
Да, сей пожар мы поджигали,
И совесть правду говорит,
Хотя предчувствия не лгали,
Что сердце наше в нем сгорит.
Гори ж, истлей на самосозданном,
О сердце-Феникс,
Пожар в Архитектурном!
По залам, чертежам,
амнистией по тюрьмам —
пожар, пожар!
По сонному фасаду
бесстыже, озорно,
гориллой краснозадой
взвивается окно!
А мы уже дипломники,
Отравленный ветер гудит и дурит,
Которые сутки подряд.
А мы утешаем своих Маргарит,
Что рукописи не горят!
А мы утешаем своих Маргарит,
Что — просто — земля под ногами горит,
Забывчивый охотник на привале
Не разметал, на растоптал костра.
Он в лес ушел, а ветки догорали
И нехотя чадили до утра.
А утром ветер разогнал туманы,
Дым идет от возгоранья, если что-то вдруг горит,
Этот дым по содержанию едуч, и ядовит.
Под кровать мы не забьёмся и не спрячемся в шкафу —
До балкона доберёмся,
Но пожар случиться может, пусть не наша в том вина,
На тот случай знаем тоже, как должны вести себя:
Если в двери выйти можно, так и сделаем — уйдём,
Если папа с сигаретой на диван решил прилечь,
А в руках его газета — как его предостеречь?
Он устал, пришёл с работы, видно, хочет отдохнуть.
Подойдёт к нему дремота — как тут папе не заснуть?
Чтобы не было пожара, спичками нельзя играть.
У взрослых пусть войдёт в привычку — от детей их убирать.
Не на улицу, не в садик спички мы не будем брать.
Ещё радиостанцию с собою мы везём —
Мы держим связь со штабом, когда в огонь идём
Оценим обстановку и сразу сообщим,
Нужна ли нам подмога, иль справимся одни.
Остались зайчата
в квартире одни
и спички на кухонной полке нашли.
Огонь загорелся,
Им лапки обжег.
Звоните пожарным!
Нельзя наутек!
Несется машина,
сирена гудит,
Широко, необозримо,
Грозной тучею сплошной,
Дым за дымом, бездна дыма
Тяготеет над землей.
Мертвый стелется кустарник,
Травы тлятся, не горят,
И сквозит на крае неба
Обожженных елей ряд.
Просторный лес листвой перемело,
на наших лицах — отсвет бледной бронзы.
Струит костёр стеклянное тепло,
раскачивает голые берёзы.
Ни зяблика, ни славки, ни грача,
беззвучен лес,
Пожар! О, осень, пожалей,
Не так пали!
Не так пылай, не так алей,
Не так гори!
Листвы монетками бренча,
Дари, меняй!
Любовью сердца невзначай
Не опаляй!
Мышка спичками играла,
Загорелся кошкин дом
Нет, давай начну сначала,
Мышка спичками играла,
Перед Васькой, пред котом.
Промяукнул он на мышку, —
А она ему:«Кис-кис»
«Нет»,
Валит клубами черный дым
Над раскаленной крышею.
Мне этот дым необходим,
Мне нужно пламя рыжее!
Пусть разгорается пожар,
Пусть жаром пышет улица,
Пусть ужаснется млад и стар,
Замяукали котята:
«Надоело нам мяукать!
Мы хотим, как поросята,
Хрюкать!»
А за ними и утята:
«Не желаем больше крякать!
Мы хотим, как лягушата,
На площади базарной,
На каланче пожарной
Круглые сутки
Дозорный у будки
Поглядывал вокруг —
На север,
На юг,
На запад,
На восток,-
Не виден ли дымок.
Ищут пожарные,
Ищет милиция,
Ищут фотографы
В нашей столице,
Ищут давно,
Но не могут найти
Парня какого-то
Лет двадцати.
Среднего роста,
Заметался пожар голубой,
Позабылись родимые дали.
В первый раз я запел про любовь,
В первый раз отрекаюсь скандалить.
Был я весь — как запущенный сад,