Матерные стихи Пушкина
Хоть тяжело подчас в ней бремя, Телега на ходу легка; Ямщик лихой, седое время, Везет, не слезет с облучка.
Орлов с Истоминой в постеле В убогой наготе лежал. Не отличился в жарком деле Непостоянный генерал.
С позволения сказать, Я сердит на вас ужасно, Нет! — вы просите напрасно; Не хочу пера марать;
От всенощной вечор идя домой, Антипьевна с Марфушкою бранилась; Антипьевна отменно горячилась.
Всей России притеснитель, Губернаторов мучитель И Совета он учитель, А царю он — друг и брат.
О слава тщетная! о тленья грозный вид — Х*й твердый Пушкина здесь в первый раз лежит.
Смеетесь вы, что девой бойкой Пленен я, милой поломойкой. Она не старая мигушка, Не кривожопая вострушка
Первый вариант (без цензуры) В нем пунша и войны кипит всегдашний жар, На Марсовых полях он грозный был
Ты помнишь ли, ах, ваше благородье, Мусье француз, г*венный капитан, Как помнятся у нас в простонародье
В Академии наук Заседает князь Дундук. Говорят, не подобает Дундуку такая честь; Почему ж он заседает?
К кастрату раз пришел скрыпач, Он был бедняк, а тот богач. «Смотри, сказал певец , — Мои алмазы, изумруды
Холоп венчанного солдата, Благодари свою судьбу: Ты стоишь лавров Герострата И смерти немца Коцебу.
Увы! напрасно деве гордой Я предлагал свою любовь! Ни наша жизнь, ни наша кровь Ее души не тронет твердой.
Всей России притеснитель, Губернаторов мучитель И Совета он учитель, А царю он — друг и брат.
А в ненастные дни Собирались они Часто. Гнули, ! От пятидесяти На сто. И выигрывали, И отписывали Мелом.
Веселый вечер в жизни нашей Запомним, юные друзья; Шампанского в стеклянной чаше Шипела хладная струя.
Мой друг, уже три дня Сижу я под арестом И не видался я Давно с моим Орестом. Спаситель молдаван, Бахметьева
Мансуров, закадышный друг, Надень венок терновый! Вздохни — и рюмку выпей вдруг За здравие Крыловой.
Друг Дельвиг, мой парнасский брат, Твоей я прозой был утешен, Но признаюсь, барон, я грешен: Стихам я
Брови царь нахмуря, Говорил: «Вчера Повалила буря Памятник Петра». Тот перепугался. «Я не знал!.. Ужель?
Недавно тихим вечерком Пришел гулять я в рощу нашу И там у речки под дубком Увидел спящую Наташу.
Как широко, Как глубоко! Нет, бога ради, Позволь мне сзади.
Сводня грустно за столом Карты разлагает. Смотрят барышни кругом, Сводня им гадает: «Три девятки, туз
А шутку не могу придумать я другую, Как только отослать Толстого к х*ю.
Царь Никита жил когда-то Праздно, весело, богато, Не творил добра, ни зла, И земля его цвела.
Накажи, святой угодник, Капитана Борозду, Разлюбил он, греховодник, Нашу матушку пи*ду.
Иной имел мою Аглаю За свой мундир и черный ус, Другой за деньги — понимаю, Другой за то, что был француз