Стихи Федора Сологуба
Иду в лесу. Медлительно и странно Вокруг меня колеблется листва. Моя мечта, бесцельна и туманна, Едва
Прачка с длинною косою, Хочешь быть царицей мира И венчаться в блеске пира? Прачка с длинною косою, С
Музыка мирно настроила Нервы на праздничный лад. Душу мою успокоила Тень, обласкавшая сад. Нет никого здесь.
Мы грех совершили тяжёлый, — Владыке, горящему Змию, Над телом распутницы голой Служили в ночи литургию.
В камине пылания много, И зыбко, как в зыбке миров. Душа нерожденного бога Восстала из вязких оков, Разрушила
Ничто не изменит В том мире, где водят волов, Один из бурливых валов, Когда мою лодку, разбивши, опенит.
Мудрец мучительный Шакеспеар, Ни одному не верил ты обману. Макбету, Гамлету и Калибану Во мне зажег
Провинциалочка восторженная, Как ты, голубушка, мила! Ты нежной розой расцвела В немой глуши, душа восторженная
Ангел мечты полуночной, После тоски и томленья дневного В свете нездешнем явился ты мне. Я ли постигну
Целуйте руки У нежных дев, Широкий плащ разлуки На них надев. Целуйте плечи У милых жён, — Покой блаженной
Разъединить себя с другим собою, — Великая ошибка бытия. Здесь дышит всё насильем и борьбою, Дубравы
Сотворённая вне мира, Обитала в небесах, Где плывут среди эфира На серебряных ладьях Легионы духов ясных
Над полями ходит и сердито ропщет Злой Неурожай, Взором землю сушит и колосья топчет, — Стрибог, помогай!
Я к ней пришел издалека. Окрест, в полях, прохлада. И будет смерть моя легка И слаще яда. Я взоры тёмные склонил.
Не знаю почему, опять влечет меня На тот же перекресток. Иду задумчиво, и шум разгульный дня Мне скучен
Мальчик спал, и ангел наклонился Над его лицом, Осенил его крылом, и скрылся В небе голубом.
Почему не подчиняться? Почему не заблуждаться? Есть ли где закон чужой? И не я ли всё объемлю, — Небо
Продукты сельского хозяйства Не хуже поместятся в стих, Чем описанья негодяйства Нарядных денди и франтих.
Снежное поле бесшумно. Солнце склонилось в раздумьи. Санки несутся безумно. Сердце и воля в безумьи.
Тринадцать раз в году больная, Устала я от жизни этой. Хочу лежать в гробу нагая, Но не зарытой, не отпетой.
В ясном небе — светлый Бог Отец, Здесь со мной — Земля, святая Мать. Аполлон скует для них венец, Вакх
Струясь вдоль нивы, мёртвая вода Звала меня к последнему забытью. Я пас тогда ослиные стада, И похвалялся
Полон дикими мечтами, Устремил я взоры в твердь, Где лазурными очами И блестящими лучами Улыбается мне смерть.
Молодой босой красавец Песню утреннюю пел. Солнце встретить он успел. Молодой босой красавец, Жизнелюбец
Благоухающий и бледный, Ты ждал меня, мой ландыш бедный, И без меня в тоске поблёк, А я замедлил на дороге
Спозаранку две служанки Шли цветочки собирать И веночки завивать. На полянку две служанки Принесли четыре
Вы не умеете целовать мою землю, Не умеете слушать Мать Землю сырую, Так, как я ей внемлю, Так, как я её целую.
Благословлять губительные стрелы И проклинать живящие лучи, — Вот страшные и тесные пределы.
Какие слабые цветы! Над ними мчится ветер злобный, Злорадно песнею надгробной Пророча гибель красоты.
Порос травой мой узкий двор. В траве лежат каменья, бревна. Зияет щелями забор, Из досок слаженный неровно.
Белый ангел надо мною, И бескровные уста Безмятежной тишиною Исповедуют Христа. Ангел жжёт полночный
Дышу дыханьем ранних рос, Зарёю ландышей невинных: Вдыхаю влажный запах длинных Русалочьих волос, — Отчётливо
Залиха лежала, стеная, на пышной постели, И жёны вельмож Фараона пред нею сидели. «Залиха, скажи нам
Скифские суровые дали, Холодная, темная родина моя, Где я изнемог от печали, Где змея душит моего соловья!
Под гул, затеянный метелью, При свете бледного огня Мечтает пряха над куделью, Мечтает, сон свой отгоня.
В тёмный час тоска меня томила, В тёмный час я пропил слёз немало, Но не смерть меня страшила, Не могила ужасала.
Идёт весна, широко сея Благоуханные цветы, И на груди своей лелея Ещё невинные мечты. Горят алмазною
Мы скоро с тобою Умрём на земле, — Мы вместе с тобою Уйдём на Ойле. Под ясным Маиром Узнаем мы вновь
Сплетеньем роз венчайте милых жен, Но деве терзайте чаще и больнее, Чтоб дивы были строже и сильнее.
На гибельной дороге Последним злом греша, В томительной тревоге Горит Моя душа. Святое озаренье Унылых
Ночь усмирила меня, Нет голосов и огней. Только желанием дня Будит мечты соловей. Только пред тем, чтобы
Всю жизнь меня медлительно томила Любовь к иному бытию. Я скоро к вам, жемчужные светила, Направлю алую ладью.
Ты в стране недостижимой, — Я в больной долине снов. Друг, томительно любимый, Слышу звук твоих шагов.
День сгорал, недужно бледный И безумно чуждый мне. Я томился и метался В безнадёжной тишине.
Пройдет один, пройдет другой, И перекресток снова пуст, Лишь взвеется сухая пыль Дыханием далеких уст
Много было вёсен, — И опять весна. Бедный мир несносен, И весна бедна. Что она мне скажет На мои мечты?
Впечатления случайны, Знанье ложно, Проникать в святые тайны Невозможно. Люди, стены, мостовые, Колесницы
Под холодною властью тумана, Перед хмурой угрозой мороза, На цветках, не поблекнувших рано.
Дождик, дождик перестань, По ветвям не барабань, От меня не засти света. Надо мне бежать леском, Повидаться
Дни безрадостно-пустынны, Верный спутник мой — тоска, И она, и я невинны, Что свобода далека.