Илья Эренбург — Привели и застрелили у Днепра
034
Привели и застрелили у Днепра. Брат был далеко. Не слышала сестра. А в Сибири, где уж выпал первый снег
Илья Эренбург — Чай пила с постным сахаром
027
Чай пила с постным сахаром, Умилялась и потела. Страшила смертными делами Свое веское тело.
Илья Эренбург — В тихих прудах печали
023
В тихих прудах печали, Пугая одни камыши, Утром купались Две одиноких души. Но в полдень, когда влага
Илья Эренбург — Сердце, это ли твой разгон
026
Сердце, это ли твой разгон! Рыжий, выжженный Арагон. Нет ни дерева, ни куста, Только камень и духота.
Илья Эренбург — Есть время камни собирать
036
Есть время камни собирать, И время есть, чтоб их кидать. Я изучил все времена, Я говорил: «на то война»
Илья Эренбург — В печальном парке, где дрожит зола
023
В печальном парке, где дрожит зола, Она стоит, по-прежнему бела. Ее богиней мира называли, Она стоит
Илья Эренбург — Где камня слава, тепло столетий
028
Где камня слава, тепло столетий? Европа — табор. И плачут дети. Земли обиды, гнездо кукушки.
Илья Эренбург — Потеют сварщики, дымятся домны
024
Потеют сварщики, дымятся домны, Все высчитано — поле и полет, То век, как карлик с челюстью огромной
Илья Эренбург — Бомбы осколок
023
Бомбы осколок. Расщеплены двери. Все перепуталось — боги и звери. Груди рассечены, крылья отбиты.
Илья Эренбург — Громкорыкого Хищника
038
Громкорыкого Хищника Пел великий Давид. Что скажу я о нищенстве Безпризорной любви? От груди еле отнятый
Илья Эренбург — A toi aimee
025
При первой встрече ты мне сказала: «Вчера Я узнала, что вы уезжаете… мы скоро расстанемся…» Богу было
Илья Эренбург — Когда встают туманы злые
026
Когда встают туманы злые И ветер гасит мой камин, В бреду мне чудится, Россия, Безлюдие твоих равнин.
Илья Эренбург — Из-за деревьев и леса не видно
035
Из-за деревьев и леса не видно. Осенью видишь, и вот что обидно: Как было много видно, но мнимо, Сколько
Илья Эренбург — Там, где темный пруд граничит с лугом
024
Там, где темный пруд граничит с лугом И где ночь кувшинками цветет, Рассекая воду, плавно, круг за кругом
Илья Эренбург — Его рука
035
Всё это шутка… Скоро весна придет. Этот год наши дети будут звать «Революцией», А мы просто скажем: «В
Илья Эренбург — Что любовь, Нежнейшая безделка
032
Что любовь? Нежнейшая безделка. Мало ль жемчуга и серебра? Милая, я в жизни засиделся, Обо мне справляются ветра.
Илья Эренбург — У Брунете
030
В полдень было — шли солдат ряды. В ржавой фляжке ни глотка воды. На припеке — а уйти нельзя, — Обгорели
Илья Эренбург — У Эбро
033
На ночь глядя выслали дозоры. Горя повидали понтонеры. До утра стучали пулеметы, Над рекой сновали самолеты
Илья Эренбург — Как скучно в «одиночке», вечер длинный
036
Как скучно в «одиночке», вечер длинный, А книги нет. Но я мужчина, И мне семнадцать лет. Я, «Марсельезу»
Илья Эренбург — Вчера казалась высохшей река
044
Вчера казалась высохшей река, В ней женщины лениво полоскали Белье. Вода не двигалась. И облака, Как
Илья Эренбург — Чужое горе, оно, как овод
036
Чужое горе — оно, как овод, Ты отмахнешься, и сядет снова, Захочешь выйти, а выйти поздно, Оно — горячий
Илья Эренбург — Умереть и то казалось легче
034
Умереть и то казалось легче, Был здесь каждый камень мил и дорог. Вывозили пушки. Жгли запасы нефти.
Илья Эренбург — Я знаю, будет золотой и долгий
036
Я знаю: будет золотой и долгий, Как мед густой, непроходимый полдень, И будут с гирями часы на кухне
Илья Эренбург — Дыхание
030
Мальчика игрушечный кораблик Уплывает в розовую ночь, Если паруса его ослабли, Может им дыхание помочь
Илья Эренбург — Остались, монументов медь
024
Остались — монументов медь, Парадов замогильный топот. Грозой обломанная ветвь, Испепеленная Европа!
Илья Эренбург — Осенью 1918 года
036
О победе не раз звенела труба. Много крови было пролито. Но не растоплен Вечный Полюс, И страна моя по-прежнему раба.
Илья Эренбург — Мне никто не скажет за уроком
028
Мне никто не скажет за уроком «слушай», Мне никто не скажет за обедом «кушай», И никто не назовет меня
Илья Эренбург — Как восковые, отекли камельи
032
Как восковые, отекли камельи, Расина декламируют дрозды. А ночью невеселое веселье И ядовитый изумруд звезды.
Илья Эренбург — Я знаю, что Вы, светлая, покорно умираете
024
Я знаю, что Вы, светлая, покорно умираете, Что Вас давно покинули страданье и тоска И, задремавши вечером
Илья Эренбург — О той надежде, что зову я вещей
046
О той надежде, что зову я вещей, О вспугнутой, заплаканной весне, О том, как зайчик солнечный трепещет
Илья Эренбург — Разведка боем
038
«Разведка боем» — два коротких слова. Роптали орудийные басы, И командир поглядывал сурово На крохотные
Илья Эренбург — Ночь была
036
Ночь была. И на Пинегу падал длинный снег. И Вестминстерское сердце скрипнуло сердито. В синем жире стрелки
Илья Эренбург — Бои забудутся, и вечер щедрый
055
Бои забудутся, и вечер щедрый Земные обласкает борозды, И будет человек справлять у Эбро Обыкновенные
Илья Эренбург — В самолете
088
Носил учебники я в ранце, Зубрил латынь, над аргонавтами Зевал и, прочитав «Каштанку», Задумался об авторе.
Илья Эренбург — Знакомые дома не те
058
Знакомые дома не те. Пустыня затемненных улиц. Не говори о темноте: Мы не уснули, мы проснулись.
Илья Эренбург — В вагоне
031
В купе господин качался, дремал, качаясь Направо, налево, еще немножко. Качался один, неприкаянный, От
Илья Эренбург — Додумать не дай, оборви, молю, этот голос
038
Додумать не дай, оборви, молю, этот голос, Чтоб память распалась, чтоб та тоска раскололась, Чтоб люди