Короткие стихи Хлебникова
Крылышкуя золотописьмом Тончайших жил, Кузнечик в кузов пуза уложил Прибрежных много трав и вер.
Облакини плыли и рыдали Над высокими далями далей. Облакини сени кидали Над печальными далями далей.
Россия забыла напитки, В них вечности было вино, И в первом разобранном свитке Восчла роковое письмо.
Времыши-камыши На озера береге, Где каменья временем, Где время каменьем. На берега озере Времыши, камыши
Ни хрупкие тени Японии, Ни вы, сладкозвучные Индии дщери, Не могут звучать похороннее, Чем речи последней вечери.
Мои глаза бредут, как осень, По лиц чужим полям. Но я хочу сказать вам — мира осям: «Не позволям!
Годы, люди и народы Убегают навсегда, Как текучая вода. В гибком зеркале природы Звезды — невод, рыбы
Огнивом-сечивом высек я мир, И зыбку-улыбку к устам я поднес, И куревом-маревом дол озарил, И сладкую
Вечер. Тени. Сени. Лени. Мы сидели, вечер пья. В каждом глазе — бег оленя В каждом взоре — лет копья.
Гуляет ветреный кистень По золотому войску нив. Что было утро, стало день. Блажен, кто утром был ленив.
О, достоевскиймо бегущей тучи! О, пушкиноты млеющего полдня! Ночь смотрится, как Тютчев, Безмерное замирным полня.
Двух юных слышу разговор Намеков полный мудрецов: Есть числа, а без них есть мудрость вздор О свете споры
Мне гораздо приятнее Смотреть на звезды, Чем подписывать смертный приговор. Мне гораздо приятнее Слушать
Жарбог! Жарбог! Я в тебя грезитвой мечу, Дола славный стаедей, О, взметни ты мне навстречу Стаю вольных жарирей.
Полно, сивка, видно, тра Бросить соху. Хлещет ливень и сечет. Видно, ждет нас до утра Сон, коняшня и почет.
Еще раз, еще раз, Я для вас Звезда. Горе моряку, взявшему Неверный угол своей ладьи И звезды: Он разобьется
Весны пословицы и скороговорки По книгам зимним проползли. Глазами синими увидел зоркий Записки стыдесной земли.
Из мешка На пол рассыпались вещи. И я думаю, Что мир — Только усмешка, Что теплится На устах повешенного.
С журчанием, свистом Птицы взлетать перестали. Трепещущим листом Они не летали. Тянулись таинственно
Бобэоби пелись губы, Вээоми пелись взоры, Пиээо пелись брови, Лиэээй — пелся облик, Гзи-гзи-гзэо пелась цепь.
Сегодня снова я пойду Туда, на жизнь, на торг, на рынок, И войско песен поведу С прибоем рынка в поединок!
Когда умирают кони — дышат, Когда умирают травы — сохнут, Когда умирают солнца — они гаснут, Когда умирают
Слоны бились бивнями так, Что казались белым камнем Под рукой художника. Олени заплетались рогами так
Кому сказатеньки, Как важно жила барынька? Нет, не важная барыня, А, так сказать, лягушечка: Толста
Стенал я, любил я, своей называл Ту, чья невинность в сказку вошла, Ту, что о мне лишь цвела и жила И
Мизинич, миг, Скользнув средь двух часов, Мне создал поцелуйный лик, И крик страстей, и звон оков.
Снежно-могучая краса С красивым сном широких глаз, Твоя полночная коса Предстала мне в безумный час.
Сюда лиска прибегала, Легкой поступью порхала, Уши нежно навострила С видом тонкого нахала, Концом желтым
Мне мало надо! Краюшку хлеба И капля молока. Да это небо, Да эти облака!
В пору, когда в вырей Времирей умчались стаи, Я времушком-камушком игрывало, И времушек-камушек кинуло
Мне спойте про девушек чистых, Сих спорщиц с черемухой-деревом, Про юношей стройно-плечистых: Есть среди
Я победил: теперь вести Народы серые я буду, В ресницах вера заблести, Вера, помощница чуду. Куда?
Немь лукает луком немным В закричальности зари. Ночь роняет душам темным Кличи старые «Гори!
Ночь, полная созвездий. Какой судьбы, каких известий Ты широко сияешь, книга? Свободы или ига?