Стихи Наума Коржавина

Поэзия не страсть, а власть, И потерявший чувство власти Бесплодно мучается страстью, Не претворяя эту страсть.

Мы мирились порой и с большими обидами, И прощали друг другу, взаимно забыв. Отчужденье приходит всегда

Уже прошло два года, два бесцельных С тех пор, когда за юность в первый раз Я новый год встречал от вас

Свет похож на тьму, В мыслях — пелена. Тридцать лет тому Началась война. Диктор — словно рад… Душно

Что ж, и впрямь, как в туман, Мне уйти — в край, где синь, а не просинь. Где течет Иордан,— Хоть пока

Надоели потери. Рознь религий — пуста, В Магомета я верю И в Исуса Христа. Больше спорить не буду И не

Если можешь неуемно На разболтанных путях Жить все время на огромных, Сумасшедших скоростях, Чтоб ветра

Я в сказки не верю. Не те уже года мне. И вдруг оказалось, что сказка нужна мне, Что, внешне смирившись

Ночь. Но луна не укрылась за тучами. Поезд несется, безжалостно скор… Я на ступеньках под звуки гремучие

Мне часто бывает трудно, Но я шучу с друзьями. Пишу стихи и влюбляюсь. Но что-то в судьбе моей, Что

Малый рост, усы большие, Волос белый и нечастый, Генерал любил Россию, Как предписано начальством.

Мужчины мучили детей. Умно. Намеренно. Умело. Творили будничное дело, Трудились — мучили детей.

Старинная песня. Ей тысяча лет: Он любит ее, А она его — нет. Столетья сменяются, Вьюги метут, Различными

Уж заводы ощущаются В листве. Электричка приближается К Москве. Эх, рязанская дороженька, Вокзал.

Ни к чему, ни к чему, ни к чему полуночные бденья И мечты, что проснешься в каком-нибудь веке другом. Время?

Дома и деревья слезятся, И речка в тумане черна, И просто нельзя догадаться, Что это апрель и весна.

О Господи! Как я хочу умереть, Ведь это не жизнь, а кошмарная бредь. Словами взывать я пытался сперва

Так пахнет настоящая вода. Дыши свободно, будь во всем доволен. Но я влюблен в большие города, Где много

Была эпоха денег, Был девятнадцатый век. И жил в Германии Гейне, Невыдержанный человек. В партиях не

Сочась сквозь тучи, льется дождь осенний. Мне надо встать, чтобы дожить свой век, И рвать туман тяжелых

Хотя б прислал письмо ошибкой Из дальней дали кто-нибудь. Хотя бы женщина улыбкой Меня сумела обмануть,—

Паровозов голоса И порывы дыма. Часовые пояса Пролетают мимо. Что ты смотришь в дым густой, В переплет

Мир еврейских местечек… Ничего не осталось от них, Будто Веспасиан здесь прошел средь пожаров и гула.

Все это чушь: в себе сомненье, Безволье жить,- всё ссылка, бред. Он пеленой оцепененья Мне заслонил и

От судьбы никуда не уйти, Ты доставлен по списку, как прочий. И теперь ты укладчик пути, Матерящийся