Стихи Рабиндраната Тагора

Я утром звал слугу и не дозвался. Взглянул — дверь отперта. Вода не налита. Бродяга ночевать не возвращался.

Твоя труба лежит в пыли, И не поднять мне глаз. Стих ветер, свет погас вдали. Пришел несчастья час!

Открылось утром сердце ненароком, И влился мир в него живым потоком. Недоуменно я следил глазами За золотыми

Когда-то, свадебным смущенная нарядом, Здесь, в мире суеты, со мной ты стала рядом, И было трепетно соприкасанье рук.

О пьяные, в беспамятстве хмельном Идете, двери распахнув рывком, Вы все спускаете за ночь одну, С пустым

Один раджа на свете жил… В тот день раджою я наказан был За то, что, не спросившись, в лес Ушел и там

Когда тебя во сне моем не вижу, Мне чудится, что шепчет заклинанья Земля, чтобы исчезнуть под ногами.

Ужасная пора! Как душны вечера! Томлюсь в полдневный зной, не сплю в тиши ночной. Жестокость солнца гибельно щедра.

За стенкою Бхулубабу, худея от изнеможения, Читает громко таблицу умножения. Здесь, в этом доме, обитель

О юное, о дерзостное племя, Всегда в мечтах, в безумных снах; Борясь с отжившим, обгоняешь время.

Кто ты, далекий? Запела вдали Флейта… Качнулась, танцует змея, Слыша напев незнакомой земли. Чья это песня?

Что-то от легких касаний, что-то от смутных слов, — Так возникают напевы — отклик на дальний зов.

Одиночество? Что это значит? Проходят года, Ты в безлюдье идешь, сам не зная, зачем и куда.

Не сможет вспять нас повернуть Никто и никогда. А тех, кто преградит нам путь, Несчастье ждет, беда.

В добродетелях и пороках, в смене взлетов, падений, страстей, О моя Бенгалия! Взрослыми сделай своих детей.

Я, как безумный, по лесам кружу. Как мускусный олень, не нахожу Покоя, запахом своим гонимый. О, ночь фальгуна!

Ты не только творение бога, не земли порожденье ты,— Созидает тебя мужчина из душевной своей красоты.

Кто ты такой? Нас перевозишь ты, О человек с парома. Ежевечерне вижу я тебя, Став на пороге дома, О человек с парома.

Когда одолеть преграды у реки не хватает сил, Затягивает пеленою стоячую воду ил. Когда предрассудков

Когда твоя звезда зажглась над океаном, Для Англии в тот день ты сыном стал желанным; Сокровищем своим

В грядущем, через сто лет от наставшего ныне дня, Кем ты будешь, Читатель стихов, оставшихся от меня?

Когда страданье приведет Меня к порогу твоему, Ты позови его и сам Дверь отвори ему. Оно все бросит

Нисходит полумрак и синим краем сари Окутывает мир в его грязи и гари,— Дом развалившийся, одежды рваной срам.

Явилась толпа темно-синих туч, ашархом ведома. Не выходите сегодня из дома! Потоками ливня размыта земля

Во двор срабона входят тучи, стремительно темнеет высь, Прими, душа, их путь летучий, в неведомое устремись

Иль женщинам нельзя вести борьбу, Ковать свою судьбу? Иль там, на небе, Решен наш жребий? Должна ль я

Написано по случаю гибели лодок с паломниками у города Пури Во тьме, словно бред бессвязной, свои разрушенья

В этом солнечном мире я не хочу умирать, Вечно жить бы хотел в этом цветущем лесу, Там, где люди уходят

О бойшакх пылающий, внемли! Пусть твой горький вздох аскета возвестит распад расцвета, Пестрый сор сметет

Та женщина, что мне была мила, Жила когда-то в этой деревеньке. Тропа к озерной пристани вела, К гнилым

Везде царит последняя беда. Весь мир она наполнила рыданьем, Все затопила, как водой, страданьем.

О, всеединство разума, духа и бренной плоти! Тайна жизни, которая в вечном круговороте. От века не прерывается

Я — девушка из онтохпура. Ясно, Что ты меня не знаешь. Я прочла Последний твой рассказ «Гирлянда Увянувших

Знаю — виденью этому однажды конец придет. На веки мои тяжелые последний сон упадет. А ночь, как всегда

По ночам под звуки флейты бродят звездные стада. Ты коров своих, незримый, в небесах пасешь всегда.

Я люблю мой песчаный берег, Где одинокой осенью Аисты гнезда вьют, Где цветы белоснежно цветут И стаи

Из тьмы я пришел, где шумят дожди. Ты сейчас одна, взаперти. Под сводами храма своего путника приюти!

О, я знаю, пройдут Мои дни, пройдут, И в каком-то году предвечерней порою Потускневшее солнце, прощаясь

Тяжесть вязкой смолы в аромате мечтает излиться, Аромат навсегда в смоле затвориться готов.

О ты, чарующая людей, о земля, сияющая в блеске солнца лучей, великая Мать матерей, Долы, омытые Индом

В поздний час пожелавший отрешиться от мира сказал: «Нынче к богу уйду я, мне дом мой обузою стал.

На закате, с палкой под мышкой, с ношей на голове, Шагает домой крестьянин вдоль берега, по траве.

Из тучи — грохот барабана, могучий рокот непрестанный… Волна глухого гула мне сердце всколыхнула, Его

Приди, о буря, не щади сухих моих ветвей, Настало время новых туч, пора иных дождей, Пусть вихрем танца

О ночь, одинокая ночь! Под необъятным небом Сидишь ты и что-то шепчешь. Глядя в лицо вселенной, Волосы

Индиец, ты гордость свою не продашь, Пусть нагло глядит на тебя торгаш! Он прибыл с Запада в этот край,—

Солнечный луч засмеялся в объятиях туч,— дожди иссякли вдруг. Сегодня есть у меня досуг, чудесный досуг.

Дожди иссякли, зазвучал разлуки голос одинокий. Собрать напевы срок настал,— перед тобою путь далекий.

Лес верни нам. Возьми свой город, полный шума и дымной мглы. Забери свой камень, железо, поваленные стволы.

Ради грядущего утра, что счастья зажжет огни, Отчизна моя, мужайся и чистоту храни. Будь и в цепях свободной