Стихи Саши Черного

Старый селезень, выгнувши шею, Все шипит да шипит… Всех, кто по двору мимо проходит, Ущипнуть норовит.

Сон сел у подушки, Склонясь в тишине… Толстушке-Верушке Приснилось во сне: Сидит она в сквере С подругою

В часы отлива океан Отходит тихо вдаль. Блестит песчаный скат полян И трав косматых шаль. Вдоль борозд

С Александром Куприным (Знаменитым рыболовом!) По пруду скользим, как дым, Под наметом тополевым.

Здравствуй, Муза! Хочешь финик? Или рюмку марсалы? Я сегодня именинник… Что глядишь во все углы?

Тех, кто страдает гордо и угрюмо, Не видим мы на наших площадях: Задавлены случайною работой Таятся по

Ты думаешь, верно, дружок, Что это простой деревенский бычок С рожками, с ножками, С набитым травой животом

1 Пехотный Вологодский полк Прислал наряд оркестра. Сыч-капельмейстер, сивый волк, Был опытный маэстро.

Где живет злой доктор Ай? Это знают все детишки. Ну-ка, первого хватай За густые волосишки… Ух, как взвизгнул

Когда раскроется игра — Как негодуют шулера! И как кричат о чести И благородной мести!

Что поет сверчок за печкой? «Тири-тири, надо спать!» Месяц выбелил крылечко, Сон взобрался на кровать…

Кошка спит. Погасла свечка. Ветер дергает засов… Надо вызвать человечка Из больших стенных часов. Тик-и-так!

I. Каменщики Ноги грузные расставивши упрямо, Каменщики в угловом бистро сидят,- Локти широко уперлись

На столике банка, Под банкой стакан, Под стаканом склянка, В склянке таракан… Ax, как ему не стыдно!

— Кто живет под потолком? — Гном. — У него есть борода? — Да. — И манишка, и жилет? — Нет… — Как встает

У рыбачьего навеса Бродит странная принцесса. Сколько лет ей? Пять. Как зовут ее? Сусанной.

Баю, кукла, баю-бай, Спи, а то придет Бабай! Мячик спит, и утка спит, Ослик в сумочке храпит.

На прилавке Фруктовой лавки Гранаты, финики, синий изюм И… теткин купальный костюм. За прилавком стоит

Мама ушла в мастерскую. Славик сидит у дверей,— Нянчит сестренку меньшую, Чистит морковь и порей… Лялька

«Проклятые» вопросы, Как дым от папиросы, Рассеялись во мгле. Пришла Проблема Пола, Румяная фефела, И

Митя, любимец мамин, Конкурсный держит экзамен. Пальцы у него похудели, Глаза запрятались в щели… На

1. Над палубой крутою Рыбацкой шхуны «Чайка» Волнистою фатою Клубятся облака, И северные волны Шипят

«Я сейчас, дядя Саша, — хотите? — Превращу вас в кота… Вы рукав своей куртки ловите Вместо хвоста, И

Трамваев острые трели… Шипение шин, завыванье гудков… По краю панели Ширмы из старых мешков.

Накрутить вам образов, почтеннейший? Нанизать вам слов кисло-сладких, Изысканно гладких На нити банальнейших строф?

Я угрюмый крокодил И живу в зверинце. У меня от сквозняка Ревматизм в мизинце. Каждый день меня кладут

Если б, если б Я был резвым соловьем Или даже воробьем, Не сидел бы в скучном кресле, Сунул я б в карман

Зу-зу-зу — Пол внизу… Я ползу по потолку В гости к черному крючку… Зы, как жарко, зу-зу-зу, Ах, как чешется в глазу!

В среду были именины Молодого паука. Он смотрел из паутины И поглаживал бока. Рим-тим-тим! Слез по шторе

Мой приятель, мальчик Вова, Ходит-бродит у дверей… «Что вы пишете?» — «Балладу». «Так кончайте ж поскорей!

В небе белые овечки… Ту! Я дунул и прогнал. Разболтал волну на речке, Ветку с липы оборвал… Покачался

Мальчик Боб своей лошадке Дал кусочек шоколадки, — А она закрыла рот, Шоколадки не берет. Как тут быть?

Плик-плик! Облака висят, как тряпки… Ветер бросил нас охапкой На проезжий грузовик… Мокры крыши, стены

— Слоник-слоник, настоящий слон живой, — Отчего ты все качаешь головой? — Оттого что, потому что, потому

Это не было сходство, допусти- мое даже в лесу,- это было то- ждество, это было безумное превра- щение

Длиннохвостая шинель. На щеках румянец. За щекою карамель, За спиною — ранец. Он ученый человек.

Беден был старик Аньело, — Все имущество — петух. Старичок ел кукурузу, А петух червей и мух.

Я — к реке… За мной сестренка, Неотвязная, как тень. Мне поймать бы пескаренка,— Буду счастлив целый день!

Над кочками, над травами, Где ползают жучки, Под листьями шершавыми Белеют колпачки. Крапива, злюка жгучая,—

У поэта умерла жена… Он ее любил сильнее гонорара! Скорбь его была безумна и страшна — Но поэт не умер от удара.

Хорошо при свете лампы Книжки милые читать, Пересматривать эстампы И по клавишам бренчать, — Щекоча мозги

Наши предки лезли в клети И шептались там не раз: «Туго, братцы… видно, дети Будут жить вольготней нас».

В трамвае, набитом битком,— Средь двух гимназисток, бочком, Сижу в настроенье прекрасном. Панама сползает на лоб.

Пахнет сеном и теплом. Кто там ходит? Кто там дышит? Вьюга пляшет за селом. Ветер веет снег на крыше.

Серьезных лиц густая волосатость И двухпудовые свинцовые слова: «Позитивизм», «идейная предвзятость»

Томясь, я сидел в уголке, Опрыскан душистым горошком. Под белою ночью в тоске Стыл чёрный канал за окошком.

Наше время, подлое и злое, Ведь должно было создать нам наконец Своего любимого героя, — И дитя законнейшее

В воде декламирует жаба, Спят груши вдоль лона пруда. Над шапкой зеленого граба Топорщатся прутья гнезда.

Вы сидели в манто на скале, Обхвативши руками колена. А я — на земле, Там, где таяла пена,- Сидел совершенно

Художник в парусиновых штанах, Однажды сев случайно на палитру, Вскочил и заметался впопыхах: «Где скипидар?