Стихи Степана Щипачева

У взводного бинт алой кровью промок. Он гильз неостывших струится дымок. Опять поднялись, и опять залегли

Есть книги, как дождик по крышам, как милый приветливый кров, и книги, которые дышат простором на стыке ветров.

Октябрь… Двадцать шестое… Зал аплодирует стоя. Полны все ярусы, все балконы. Рабочие кепки… Шинели фронтовиков…

Отчеканенный моей страной, день, как звонкая монета, золот. Солнца лик — на стороне одной, на другой

В упор нацелены ружья, но головы не клонятся вниз. Два залпа — и долго кружится облако вспугнутых птиц.

Ах, время, помедли, помедли! Я знаю, куда я влеком, а ты вокруг солнца петли кладешь и кладешь венком.

1 Известно не только якутам, откуда зима идёт. В метели, в бураны укутан Памир у звездных ворот.

Какого мненья о себе прославленный Казбек? Высокомерен ли Эльбрус? Судить я не берусь. Когда они туманы

Лютее медведя зима задирала, сыпалась, белая, на башлыки. Полк отступал по лесам Урала; мерзлую хвою

Урал. Он лёг в мою строку Во всю длину, размашисто и строго. Он Азиатскому материку Пришёлся каменным

Жил мальчик в деревне, в лесном краю, и знал только лес да деревню свою, да зауральского неба синь, да

Как хочешь это назови. Друг другу стали мы дороже, Заботливей, нежней в любви, Но почему я так тревожен?

Еланин Скрипит под каблуками снег. Мороз. Еланин до полночи у склада ходит и бормочет стихи.

Субботний день — уже темно в работе отсверкал, и ты сидишь в фойе кино на сквозняке зеркал.

Со мною в детстве нянчились не шибко. Еще по снегу, мартовской порой, я бегал, рваный, босоногий, в цыпках

Где к скалам жмутся тени, как овцы от жары, он вырвался, весь в пене, из каменной горы. Бежит — дитя

Любовью дорожить умейте, С годами дорожить вдвойне. Любовь не вздохи на скамейке и не прогулки при луне.

Махновцы уходили от погони. В местечко красные вошли, пыля, и у крыльца привязанные кони, роняя пену

Вечерний свет звезды мерцает в вышине; задумались сады, и стало грустно мне. Он здесь, в моем окне, звезды

Ладонь большая мужская. Ее — отчетливы и грубы — линии пересекают, дороги твоей судьбы. Она — от кирки