1.
Наконец теперь мы квиты.
Посчитались я и ты.
И размыты. И разбиты
До последней простоты.
До безвыходной, последней,
Безысходной, как свинец,
Что из детских наших бредней
Стала явью наконец.
Ловко я себя, беднягу,
Научился утешать,
Пенно-искристую влагу
С влагой трезвою мешать!
Вот и дожил до беззвучья,
До разменного гроша —
Только небо, только сучья,
Вездесущая и сучья,
Бесприютная душа.
Дышит падалью и прелью,
Дышит жухлою травой…
Сродно клятвопреступленью
То, что я еще живой:
Ни к чему копить укоры,
Пить, скулить, ломать комедь…
После первой нашей ссоры
Надо было умереть.
2.
И мы им на руку сыграли —
Тем, что разлуку нам сулили.
Фортуны мы не обокрали,
В неверных веры не вселили.
Мы доказали, что не может,
И зря томит. И не бывает.
И пусть вас больше не тревожит,
А нас уже не задевает.
Не рай цветущий, а Сахара,
Не жизнь живая, а Химера,
И счастья ищущая пара
Не вспомнит нашего примера.
Уж лучше ты его припомни,
Кто поначалу ли, в конце ли
Задумал им чинить препоны
И отвращать от этой цели.
И ты в коллекцию возьмешь нас,
Как иллюстрацию к советам,
Чем дашь последнюю возможность
Побыть на «мы» на свете этом.