(Отрывок)
Какой огонь тогда блистал
В душе моей обвороженной,
Когда я звучный глас внимал,
Твой глас, о бард священный,
Краса певцов, великий Оссиан!
И мысль моя тогда летала
По холмам тех счастливых стран,
Где арфа стройная героев воспевала.
Тогда я пред собою зрел
Тебя, Фингал непобедимый,
В тот час, как небосклон горел,
Зарею утренней златимый;
Как ветерки игривые кругом
Героя тихо пролетали,
И солнце блещущим лучом
Сверкало на ужасной стали.
Я зрел его: он, на копье склонясь,
Стоял в очах своих с грозою,
И вдруг на воинство противных устремясь,
Все повергал своей рукою.
Я зрел, как, подвиг свой свершив,
Он восходил на холм зеленый
И, на равнину взор печальный обратив,
Где враг упал, им низложенный,
Стоял с поникшею главой,
В доспехах, кровию омытых.
Я шлемы зрел, его рассечены рукой,
Зрел горы им щитов разбитых!..[1]
[1]Соревнователь просвещения и благотворения, 1819, ч. VI. Ќ 4, с. 92-93.
«Послание к Кулибину» явилось первым выступлением в печати поэта Николая Михайловича Языкова (1803-1846). Появившееся в журнале Вольного общества любителей российской словесности, стихотворение сопровождалось примечанием: «Общество в поощрение возникающих дарований молодого поэта, воспитанника Горного кадетского корпуса, помещает стихи сии в своем журнале». Позднее, в 1824 г., Языков был принят в члены Вольного общества по рекомендации К. Ф. Рылеева. Возможно, мотив воображаемого полета в край Оссиана был подсказан Языкову стихотворением К. Н. Батюшкова «Мечта» (см. выше, с. 449). Юношеское увлечение Языкова Оссианом наложило в дальнейшем некоторый отпечаток на его ранние патриотические стихотворения на темы из отечественной истории: «Песнь барда во время владычества татар в России» (1823), «Баян к русскому воину» (1823) и др. Кулибин Александр Иванович (1800-1837), сын известного механика-самоучки И. П. Кулибина, был соучеником Языкова по Горному кадетскому корпусу и ближайшим другом в то время.