Владимир Высоцкий — Грусть моя, тоска моя
Шёл я, брёл я, наступал то с пятки, то с носка.
Чувствую — дышу и хорошею…
Вдруг тоска змеиная, зелёная тоска,
Изловчась, мне прыгнула на шею.
Я её и знать не знал,
Шёл я, брёл я, наступал то с пятки, то с носка.
Чувствую — дышу и хорошею…
Вдруг тоска змеиная, зелёная тоска,
Изловчась, мне прыгнула на шею.
Я её и знать не знал,
Не грусти!
Забудь за дверью грусть.
Заплати,
А я развлечь берусь.
Потерпи — уйду ненадолго,
Допою и сразу вернусь.
Попробуйте забыться,
Не думать о дурном!
У кого на душе только тихая грусть,
Из папье-маше это лёгкий груз.
Знаете, может быть, правы те,
Кто усмехается, кто недоверчиво так усмехается:
Свадьбами дел не поправите —
Что-то испортилось,
Над Парижем грусть. Вечер долгий.
Улицу зовут «Ищу полдень».
Кругом никого. Свет не светит.
Полдень далеко, теперь вечер.
На гербе корабль. Черна гавань.
Его трюм — гроба,
Я тешу и лелею грусть,
Один брожу по дому
И не дивлюсь, и не дивлюсь
На ясном небе грому…
У всех у нас бывает гром
В безоблачной лазури,
Аминь, рассыпьтесь, горести и грусть!
Гляжу на женщин, кланяюсь знакомым,
От ветра щурюсь, в облака смотрюсь
И верю непридуманным законам.
Земля встает в извечной новизне,
Скучные песни, грустные звуки,
Дайте свободно вздохнуть.
Вы мне приносите тяжкие муки,
Больно терзаете грудь.
Дайте отрады, дайте покоя,
Дайте мне крепко заснуть.
Думы за думами смутного роя,
Н. Д. Телешову
Вчера в степи я слышал отдаленный
Крик журавлей. И дико и легко
Он прозвенел над тихими полями…
Путь добрый! Им не жаль нас покидать:
И новая цветущая природа,
Ты опять у окна, вся доверившись снам, появилась…
Бирюза, бирюза
заливает окрестность…
Дорогая,
луна — заревая слеза —
где-то там в неизвестность
скатилась.
Внемля ветру, тополь гнется, с неба дождь осенний льется,
Надо мною раздается мерный стук часов стенных;
Мне никто не улыбнется, и тревожно сердце бьется,
И из уст невольно рвется монотонный грустный стих;
Я зажег свой костёр,
Пламя вспыхнуло вдруг
И широкой волной
Разлилося вокруг.
И рассыпалась мгла
В беспредельную даль,
С отягченной груди
Отгоняя печаль.
Этой грусти теперь не рассыпать
Звонким смехом далеких лет.
Отцвела моя белая липа,
Отзвенел соловьиный рассвет.
Для меня было все тогда новым,
Много в сердце теснилось чувств,
1
Пойдем в сосновый лес, сегодня жар несносен…
Всё тихо, всё молчит, не шелохнется лист,—
Уйдем под тихий мрак гостеприимных сосен,
И лес там молчалив,
Не знаю, отчего так грустно мне при ней?
Я не влюблен в нее: кто любит, тот тоскует,
Он болен, изнурен любовию своей,
Он день и ночь в огне — он плачет и ревнует…
И только… Отчего — не знаю.
Я сегодня так грустно настроен,
Так устал от мучительных дум,
Так глубоко, глубоко спокоен
Мой истерзанный пыткою ум,-
Что недуг, мое сердце гнетущий,
Как-то горько меня веселит,-
Встречу смерти,
Мне грустно, потому что я тебя люблю,
И знаю: молодость цветущую твою
Не пощадит молвы коварное гоненье.
За каждый светлый день иль сладкое мгновенье
Слезами и тоской заплатишь ты судьбе.
Слухи были глупы и резки:
Кто такой, мол, Есенин Серега,
Сам суди: удавился с тоски
Потому, что он пьянствовал много.
Да, недолго глядел он на Русь
Голубыми глазами поэта.
Резные фасады, узорные зданья
На алом пожаре закатного стана
Печальны и строги, как фрески Орканья, —
Горят перламутром в отливах тумана…
Устало мерцают в отливах тумана
Далеких лагун огневые сверканья…
Вечернее солнце,
Сводня грустно за столом
Карты разлагает.
Смотрят барышни кругом,
Сводня им гадает:
«Три девятки, туз червей
И король бубновый —
Спор, досада от речей
И притом обновы…
А по картам — ждать гостей
Надобно сегодня».
Все грущу о шинели,
Вижу дымные сны, —
Нет, меня не сумели
Возвратить из Войны.
Дни летят, словно пули,
Как снаряды — года…
До сих пор не вернули,
Взгляни, утешь меня усладой мирных дум,
Степных небес заманчивая Пери!
Во мне грусть тихая сменила бурный шум,
Остался дым от пламенных поверий.
Теперь, томлю ли грусть в волнении людей,
Растворил я окно — стало грустно невмочь —
Опустился пред ним на колени,
И в лицо мне пахнула весенняя ночь
Благовонным дыханьем сирени.
А вдали где-то чудно так пел соловей;
Ливень ласки и грусти прошумел в захолустье,
дрожь вселил на прощанье в садовые листья.
Эта почва сырая пахнет руслом покоя,
сердце мне затопляя нездешней тоскою.
На немом окоеме рвутся плотные тучи.
Какая прелесть в быстром движенья!
Поезд ли мчится, тройка ль несет —
В немую вечность бегут мгновенья,
Все дальше, дальше, вперед, вперед!..
Тенью минутной люди мелькают —
Не может память их сохранить.
Престрогою судьбою
Я стражду, огорчен,
И ею я с тобою
Навеки разлучен.
Чем боле я прельщаюсь,
Тем боле я грущу,
И боле тем лишаюсь
Того,
Не грусти, что листья
С дерева валятся, —
Будущей весною
Вновь они родятся, —
А грусти, что силы
Молодости тают,
Что черствеет сердце,
Как мне грустно, что листья еще зелены!
Уж скорее бы, право, скорее!
Видно, прав был поэт, что не слишком сильны
Наши ямбы и наши хореи.
Ничего-то не в силах они удержать,
Мне было грустно, а тебе — смешно
вплетать в пространство розовые звуки…
Душа дрожит, как пьяницыны руки,
и звезды в небе мечутся грешно.
Монашеньки, влюбляясь в сердце бога,
фото
и немного грустно
что то
внутри как то пусто
не спится
счастье, мечты, потери
на бренность дней
все ложится гибко
видимо,
Грущу о севере, о вьюге,
О снежной пыли в час ночной,
Когда, открыв окно в лачуге,
Я жадно слушал стон лесной…
Грущу о севере — на юге.
Моей грусти нет предела,
Страсти быстро улеглись.
Что-то нежное запело
Снова, с блеском!.. Но в груди
Не поется нынче сладко.
Сердце жмет от тайных дум.
Грусть и тоска наполнили мои глаза,
Душа молчит. Не хочется смеяться.
Мне трудно очень о чем-то рассказать,
И очень трудно мне сейчас на людях улыбаться.
Мне хочется уйти от всех.
Ночь печальна, как мечты мои.
Далеко в глухой степи широкой
Огонёк мерцает одинокий…
В сердце много грусти и любви.
Но кому и как расскажешь ты,
Грустный взгляд как бездонное море,
Как надежда на лучшие дни.
Победим мы печали и горе
И зажжем мы из солнца огни.
Нет, не нужно нам повода грусти,
Дождик нас порой грустить научит,
Лучше пусть уйдет с туманом грусть.
Каждый все равно свое получит.
И о нем не сожалей ничуть.
Если солнце тоже вдруг не в радость,
Грусть, печаль, тоска, тревога.
Одиночество, сомненье.
Бледный месяц у порога.
Облаков прикосновенье.
Запах трав, полей просторы.
Шелест, шорохи, шуршанье.
Желтой осени узоры.
Долгой жизни расстоянье.
Не грусти, этот мир для тебя, мой друг,
Посмотри, как луч солнца с небес струится,
Для тебя, столько милых вещей вокруг:
Ароматы цветов и источник, чтобы напиться.
Давай прогоним грусть,
И будем веселиться.
Дождь, ливень — ну и пусть,
Ведь дождик должен литься.
Пускай угрюмый день
Искриться чистым светом.
И лишь от солнца тень
Нас защищает летом.
Грусть, печаль, тоска да скука
повстречались у кровати,
а виной тому – разлука,
да и ревность виновата…
И бессонница явилась
вместе с болью головной –
скопом,
Октябрь — месяц грусти и простуд,
а воробьи — пролетарьят пернатых —
захватывают в брошенных пенатах
скворечники, как Смольный институт.
И вороньё, конечно, тут как тут.
Грустно… Душевные муки
Сердце терзают и рвут,
Времени скучные звуки
Мне и вздохнуть не дают.
Ляжешь, а горькая дума
Так и не сходит с ума…
Голову кружит от шума.
Есть особая грусть
В этой древней земле —
Там, где маки в пыли,
Словно искры в золе,
И где крокусов синие огоньки
Не боятся ещё человечьей руки.
В предчувствии снега сады задремали
Под вялыми листьями.
В предчувствии снега луч солнца прощальный
Блеснул и погас.
А мы с опозданьем с тобой открывали
Забытые истины,
Снег весенний, потемневший —
Солнце к снегу прикоснулось.
Всё казалось отболевшим.
Но вернулась боль, вернулась.
Мы с тобой уже не в ссоре,
Нет ни встреч и ни прощаний.
Грусть печальная, тоска бездонная,
Жизнь туманная, любовь бездомная.
Бездна сумрака с тусклым лучиком.
Пыль дорог и свет зари.
Коршун над горой парит.
Над избушкою дымок.
Закралась в сердце грусть — и смутно
Я вспомянул о старине —
Тогда все было так уютно
И люди жили как во сне…
А нынче мир весь как распался:
Все кверху дном,
Мне грустно на тебя смотреть,
Какая боль, какая жалость!
Знать, только ивовая медь
Нам в сентябре с тобой осталась.
Чужие губы разнесли
Твое тепло и трепет тела.
И скучно и грустно, и некому руку подать
В минуту душевной невзгоды…
Желанья!.. что пользы напрасно и вечно желать?..
А годы проходят — все лучшие годы!
Любить… но кого же?..
Порвалась грусть, и я почти Ван Гог.
Слижи с меня слезу скорее, Бог.
Мой правый глаз — борис, а левый глеб
от снов пренебрежительных ослеп.
Как на груди армянской черный волос,