Стихи Юлии Друниной

1 Мы легли у разбитой ели. Ждем, когда же начнет светлеть. Под шинелью вдвоем теплее На продрогшей, гнилой земле.

Я не привыкла, Чтоб меня жалели, Я тем гордилась, что среди огня Мужчины в окровавленных шинелях На помощь

За спором — спор. За ссорой — снова ссора. Не сосчитать «атак» и «контратак»… Тогда любовь пошла парламентером

Машенька, связистка, умирала На руках беспомощных моих. А в окопе пахло снегом талым, И налет артиллерийский стих.

Да, многое в сердцах у нас умрет, Но многое останется нетленным: Я не забуду сорок пятый год — Голодный

Ты — рядом, и все прекрасно: И дождь, и холодный ветер. Спасибо тебе, мой ясный, За то, что ты есть на свете.

В семнадцать совсем уже были мы взрослые — Ведь нам подрастать на войне довелось… А нынче сменили нас

Помоги, пожалуйста, влюбиться, Друг мой милый, заново в тебя, Так, чтоб в тучах грянули зарницы, Чтоб

До сих пор не совсем понимаю, Как же я, и худа, и мала, Сквозь пожары к победному Маю В кирзачах стопудовых дошла.

Глаза бойца слезами налиты, Лежит он, напружиненный и белый, А я должна приросшие бинты С него сорвать

Хочу,чтоб как можно спокойней и суше Рассказ мой о сверстницах был… Четырнадцать школьниц — певуний

Полжизни мы теряем из-за спешки. Спеша, не замечаем мы подчас Ни лужицы на шляпке сыроежки, Ни боли в

Я столько раз видала рукопашный, Раз наяву. И тысячу — во сне. Кто говорит, что на войне не страшно

Мне уходить из жизни — С поля боя… И что в предсмертном Повидаю сне, В последний миг Склонится кто — ко мне?

Мне близки армейские законы, Я недаром принесла с войны Полевые мятые погоны С буквой «Т» — отличьем старшины.

Били молнии. Тучи вились. Было всякое на веку. Жизнь летит, как горящий «виллис» По гремящему большаку.

Не страшно, что похож на «битла» Уже седеющий пиит. Беда, что слишком деловит он, Локтями друга оттеснит.

Покрывается сердце инеем — Очень холодно в судный час… А у вас глаза как у инока — Я таких не встречала глаз.

Я принесла домой с фронтов России Веселое презрение к тряпью — Как норковую шубку, я носила Шинельку

Он застенчив и сдержан, Ты болтлива, резва. Он — хорошая музыка, Ты — пустые слова. Как случилось, что

Качается рожь несжатая. Шагают бойцы по ней. Шагаем и мы-девчата, Похожие на парней. Нет, это горят не

Да здравствуют южные зимы! В них осень с весной пополам. За месяц январского Крыма Три лета куротных отдам.

Ждала тебя. И верила. И знала: Мне нужно верить, чтобы пережить Бои, походы, вечную усталость, Ознобные

Кто-то плачет, кто-то злобно стонет, Кто-то очень-очень мало жил… На мои замерзшие ладони голову товарищ положил.

Убивали молодость мою Из винтовки снайперской, В бою, При бомбежке И при артобстреле… Возвратилась с

Нет, мой отец погиб не на войне — Был слишком стар он, чтобы стать солдатом, В эвакуации, в сибирской

Как при жизни тебя любили! Мнилось — Больше любить нельзя. И клялись на твоей могиле Вечно помнить тебя друзья.

Не бывает любви несчастливой. Не бывает… Не бойтесь попасть В эпицентр сверхмощного взрыва, Что зовут

Хорошо молодое лицо — Жизнь еще не писала на нем, И своим не пахала резцом, И своим не дышала огнем.

Без ошибок не прожить на свете, Коль весь век не прозябать в тиши. Только б, дочка, шли ошибки эти Не

Мы первый мирный Женский день встречали Без смерти, без пожаров, без пальбы… Ох, мне б теперь тогдашние

Я родом не из детства — из войны. И потому, наверное, дороже, Чем ты, ценю я радость тишины И каждый

О нет, любовь не измеряют стажем, Она не терпит директивных мер. Любовь бывает мимолётной даже — Ромео

Веет чем-то родным и древним От просторов моей земли. В снежном море плывут деревни, Словно дальние корабли.

Запах соли, запах йода. Неприступны и горды, Рифы каменные морды Выставляют из воды. И рассматривают

Как мы чисто, Как весело жили с тобой! Страсть стучала в виски, Словно вечный прибой. И была ты, любовь

Я живу, президент, В пресловутой “империи зла” — Так назвать вы изволили Спасшую землю страну… Наша юность

Когда умирает любовь, Врачи не толпятся в палате, Давно понимает любой — Насильно не бросишь В объятья…

Догола здесь ветер горы вылизал, Подступает к морю невысокий кряж. До сих пор отстрелянными гильзами

Легка. По-цыгански гордо Откинута голова. Техасы на узких бедрах, Очерчена грудь едва. Девчонка, почти

Молчу, перчатки теребя, Смиряю сердца перебои: Мне отрываться от тебя — Как от земли во время боя.

Из окружения, в пургу, Мы шли по Беларуси. Сухарь в растопленном снегу, Конечно, очень вкусен.

Да, сердце часто ошибалось, Но все ж не поселилась в нем Та осторожность, Та усталость, Что равнодушьем мы зовем.

Коктебель в декабре. Нет туристов, нет гидов, Нету дам, на жаре Разомлевших от видов. И закрыты ларьки

Я ушла из детства в грязную теплушку, В эшелон пехоты, в санитарный взвод. Дальние разрывы слушал и не

Во второй половине двадцатого века Два хороших прощаются человека — Покидает мужчина родную жену, Но

Я же дочерь твоя, Расея, Голос крови не побороть. Но зачем странный край Одиссея Тоже в кровь мне вошел

«Друня» — уменьшительная форма от древнеславянского слова «дружина». Это было в Руси былинной.

И когда я бежать попыталась из плена Глаз твоих, губ твоих и волос, Обернулся ты ливнем и запахом сена

Любовь ушла, Изранена двумя. Ее в объятья Приняли другие… И с той минуты Мучает меня По оскорбленной