Стихи Юлии Друниной

1 Мы легли у разбитой ели. Ждем, когда же начнет светлеть. Под шинелью вдвоем теплее На продрогшей, гнилой земле.

Я не привыкла, Чтоб меня жалели, Я тем гордилась, что среди огня Мужчины в окровавленных шинелях На помощь

За спором — спор. За ссорой — снова ссора. Не сосчитать «атак» и «контратак»… Тогда любовь пошла парламентером

Хочу,чтоб как можно спокойней и суше Рассказ мой о сверстницах был… Четырнадцать школьниц — певуний

Да, многое в сердцах у нас умрет, Но многое останется нетленным: Я не забуду сорок пятый год — Голодный

Ты — рядом, и все прекрасно: И дождь, и холодный ветер. Спасибо тебе, мой ясный, За то, что ты есть на свете.

Полжизни мы теряем из-за спешки. Спеша, не замечаем мы подчас Ни лужицы на шляпке сыроежки, Ни боли в

В семнадцать совсем уже были мы взрослые — Ведь нам подрастать на войне довелось… А нынче сменили нас

Я столько раз видала рукопашный, Раз наяву. И тысячу — во сне. Кто говорит, что на войне не страшно

Помоги, пожалуйста, влюбиться, Друг мой милый, заново в тебя, Так, чтоб в тучах грянули зарницы, Чтоб

До сих пор не совсем понимаю, Как же я, и худа, и мала, Сквозь пожары к победному Маю В кирзачах стопудовых дошла.

Глаза бойца слезами налиты, Лежит он, напружиненный и белый, А я должна приросшие бинты С него сорвать

Машенька, связистка, умирала На руках беспомощных моих. А в окопе пахло снегом талым, И налет артиллерийский стих.

Мы стояли у Москвы-реки, Теплый ветер платьем шелестел. Почему-то вдруг из-под руки На меня ты странно

Не бывает любви несчастливой. Не бывает… Не бойтесь попасть В эпицентр сверхмощного взрыва, Что зовут

Недостойно сражаться с тобою, Так любимым когда-то — Пойми!.. Я сдаюсь, Отступаю без боя. Мы должны Оставаться людьми.

Хорошо молодое лицо — Жизнь еще не писала на нем, И своим не пахала резцом, И своим не дышала огнем.

Уже погасли горные леса: Ни золота, ни пурпура — все буро, Но мне близка их скорбная краса, Мне радостно

Без ошибок не прожить на свете, Коль весь век не прозябать в тиши. Только б, дочка, шли ошибки эти Не

Бежала от морозов — вот беда: От них, должно быть, никуда не деться. Сковали землю Крыма холода И добираются

Как при жизни тебя любили! Мнилось — Больше любить нельзя. И клялись на твоей могиле Вечно помнить тебя друзья.

А я для вас неуязвима, Болезни, Годы, Даже смерть. Все камни — мимо, Пули — мимо, Не утонуть мне, Не сгореть.

Молчу, перчатки теребя, Смиряю сердца перебои: Мне отрываться от тебя — Как от земли во время боя.

Сегодня на трибуне мы — поэты, Которые убиты на войне, Обнявшие со стоном землю где-то В свей ли, в зарубежной стороне.

Из окружения, в пургу, Мы шли по Беларуси. Сухарь в растопленном снегу, Конечно, очень вкусен.

Не знаю, где я нежности училась, — Об этом не расспрашивай меня. Растут в степи солдатские могилы, Идет

Да, сердце часто ошибалось, Но все ж не поселилась в нем Та осторожность, Та усталость, Что равнодушьем мы зовем.

Вздыхает ветер. Штрихует степи Осенний дождик — он льет три дня… Седой, нахохленный, мудрый стрепет Глядит

Без паники встречаю шквал, Еще сильны и не устали ноги — Пусть за спиной остался перевал И самые прекрасные дороги.

Легка. По-цыгански гордо Откинута голова. Техасы на узких бедрах, Очерчена грудь едва. Девчонка, почти

Есть время любить, Есть — писать о любви. Зачем же просить: «Мои письма порви»? Мне радостно — Жив на

Нет в любви виноватых и правых. Разве эта стихия — вина? Как поток раскаленной лавы Пролетает по судьбам она.

На носилках, около сарая, На краю отбитого села, Санитарка шепчет, умирая: — Я еще, ребята, не жила…

Приходит мокрая заря В клубящемся дыму. Крадётся медленный снаряд К окопу моему. Смотрю в усталое лицо.

Во все века, Всегда, везде и всюду Он повторяется, Жестокий сон, — Необъяснимый поцелуй Иуды И тех проклятых

Стало зрение сердца Острее, Если сердце прошло Через ад… Дорогие, Миритесь быстрее- Не существенно, Кто виноват.

Русский вечер. Дымчатые дали. Ржавые осколки на траве. Веет древней гордою печалью От развалин скорбных деревень.

Чаек крикливых стая. Хмурый морской простор. Ветер, листву листая, Осень приносит с гор. Я в бухте уединенной

На исходе сумрачного дня Теплый луч вдруг обласкал меня. Пробежал легко по волосам, Хоть того и не заметил сам.

А всё равно Меня счастливей нету, Хотя, быть может, Завтра удавлюсь… Я никогда Не налагала вето На счастье

Нельзя привыкнуть к дьявольскому зною, Все вытерпеть, сжать зубы, не упасть,— Мы каждый раз бредем, как

Когда, забыв присягу, повернули В бою два автоматчика назад, Догнали их две маленькие пули — Всегда стрелял

Неужто для того рождались люди, Чтоб мир порос забвения травой?.. Уже Четвёртой Мировой не будет — Лишь

Опять лежишь в ночи, глаза открыв, И старый спор сама с собой ведешь. Ты говоришь: — Не так уж он красив!

Ко всему привыкают люди — Так заведено на земле. Уж не думаешь как о чуде О космическом корабле.

Скажи мне, детство, Разве не вчера Гуляла я в пальтишке до колена? А нынче дети нашего двора Меня зовут

Над горою Клементьева Ветра тревожный рев. Рядом с легким планером Тяжелый орел плывет. Здесь Икаром

Оно, наверное, смешно: На склоне лет — стихи. Но можно новое вино Влить в старые мехи. Гляжу, задумавшись

Есть круги рая, А не только ада. И я сквозь них, Счастливая, прошла. Чего ж мне надо, Да, чего ж мне надо?

Нынче в наших горах синева, Нынче серое небо в столице. И кружится моя голова — А твоя голова не кружится?