Стихи Блока Александра
По вечерам над ресторанами Горячий воздух дик и глух, И правит окриками пьяными Весенний и тлетворный дух.
Ночь, улица, фонарь, аптека, Бессмысленный и тусклый свет. Живи еще хоть четверть века — Все будет так.
Опять, как в годы золотые, Три стертых треплются шлеи, И вязнут спицы росписные В расхлябанные колеи…
И я провел безумный год У шлейфа черного. За муки, За дни терзаний и невзгод Моих волос касались руки
О, весна без конца и без краю — Без конца и без краю мечта! Узнаю тебя, жизнь! Принимаю! И приветствую
Ветхая избушка Вся в снегу стоит. Бабушка-старушка Из окна глядит. Внукам-шалунишкам По колено снег.
Ты и во сне необычайна. Твоей одежды не коснусь. Дремлю — и за дремотой тайна, И в тайне — ты почиешь, Русь.
Как тяжело ходить среди людей И притворятся непогибшим, И об игре трагической страстей Повествовать еще
Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы — мы! Да, азиаты —
Никогда не забуду (он был, или не был, Этот вечер): пожаром зари Сожжено и раздвинуто бледное небо, И
В соседнем доме окна жолты. По вечерам — по вечерам Скрипят задумчивые болты, Подходят люди к воротам.
Маленькому зайчику На сырой ложбинке Прежде глазки тешили Белые цветочки… Осенью расплакались Тонкие
1 Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. Ветер, ветер — На всем божьем свете!
Леса вдали виднее, Синее небеса, Заметней и чернее На пашне полоса, И детские звонче Над лугом голоса.
Мы встречались с тобой на закате. Ты веслом рассекала залив. Я любил твое белое платье, Утонченность
Осенний вечер так печален; Смежает очи тающий закат… Леса в безмолвии холодном спят Над тусклым золотом прогалин.
Марии Павловне Ивановой Под насыпью, во рву некошенном, Лежит и смотрит, как живая, В цветном платке
Я не предал белое знамя, Оглушенный криком врагов, Ты прошла ночными путями, Мы с тобой — одни у валов.
Часть 1 Река раскинулась. Течет, грустит лениво И моет берега. Над скудной глиной желтого обрыва В степи
Последние лучи заката Лежат на поле сжатой ржи. Дремотой розовой объята Трава некошеной межи.
Вы, бедные, нагие несчастливцы. Лир О, как безумно за окном Ревет, бушует буря злая, Несутся тучи, льют
Там неба осветленный край Средь дымных пятен. Там разговор гусиных стай Так внятен. Свободен, весел и
О доблестях, о подвигах, о славе Я забывал на горестной земле, Когда твое лицо в простой оправе Перед
Мне страшно с Тобой встречаться. Страшнее Тебя не встречать. Я стал всему удивляться, На всем уловил печать.
Вот ворона на крыше покатой Так с зимы и осталась лохматой… А уж в воздухе — вешние звоны, Даже дух занялся
О, я хочу безумно жить: Всё сущее — увековечить, Безличное — вочеловечить, Несбывшееся — воплотить!
Как часто плачем — вы и я — Над жалкой жизнию своей! О, если б знали вы, друзья, Холод и мрак грядущих дней!
Утихает светлый ветер, Наступает серый вечер, Ворон канул на сосну, Тронул сонную струну. В стороне чужой
Темная, бледно-зеленая Детская комнатка. Нянюшка бродит сонная. «Спи, мое дитятко»
Барка жизни встала На большой мели. Громкий крик рабочих Слышен издали. Песни и тревога На пустой реке.
Не легли еще тени вечерние, А луна уж блестит на воде. Всё туманнее, всё суевернее На душе и на сердце
И вновь, сверкнув из чаши винной, Ты поселила в сердце страх Своей улыбкою невинной В тяжелозмейных волосах.
Я медленно сходил с ума У двери той, которой жажду. Весенний день сменяла тьма И только разжигала жажду.
Благословляю все, что было, Я лучшей доли не искал. О, сердце, сколько ты любило! О, разум, сколько ты пылал!
В день холодный, в день осенний Я вернусь туда опять Вспомнить этот вздох весенний, Прошлый образ увидать.
Я помню нежность ваших плеч Они застенчивы и чутки. И лаской прерванную речь, Вдруг, после болтовни и шутки.
Белой ночью месяц красный Выплывает в синеве. Бродит призрачно-прекрасный, Отражается в Неве.
Ветер хрипит на мосту меж столбами, Черная нить под снегами гудёт. Чудо ползет под моими санями, Чудо
Люблю высокие соборы, Душой смиряясь, посещать, Входить на сумрачные хоры, В толпе поющих исчезать.
Я пригвожден к трактирной стойке. Я пьян давно. Мне всё — равно. Вон счастие мое — на тройке В сребристый
Полный месяц встал над лугом Неизменным дивным кругом, Светит и молчит. Бледный, бледный луг цветущий
Словно молньи луч, словно гром из туч, Омрачен душой, я на бой пошел. Словно стая туч над зубцами круч
Ты открывал окно. Туман Гасил свечу. Я был в ту ночь от счастья пьян, И я молчу. О, я не мог тебе помочь!
Бедная, клонишься ты В злую дорожную пыль. Плачут степные цветы, Плачет летучий ковыль. Ветер тебя унесет
Боги гасят небосвод. Жадно молится народ. Мы же, близки смутной тени, Призываем юных жриц На тенистые
В дрожащем эфире Светила купались чудесно. Я думал о мире С тобою, прелестной. С тоскою о боге, С тоскою
В посланьях к земным владыкам Говорил я о Вечной Надежде. Они не поверили крикам, И я не такой, как прежде.
В этот серый летний вечер, Возле бедного жилья, По тебе томится ветер, Черноокая моя! Ты в каких степях
Моей матери Ветер стих, и слава заревая Облекла вон те пруды. Вон и схимник. Книгу закрывая, Он смиренно
Внемля зову жизни смутной, Тайно плещущей во мне, Мысли ложной и минутной Не отдамся и во сне.