Стихи Брюсова Валерия

Ру-ру, ру-ру, трах, рк-ру-ру… По вечерам, как поутру, Трамвай гремит, дзинь-дзинь звонит… И стук колес

На заре вечерней, в трауре, Ты куда спешишь, девица? Соловей свистит на яворе, Месяц в озеро глядится.

Волны волос упадали, Щечки пылали огнем. С отзвуком нежной печали Речи любовью звучали, Нега сквозила во всем.

Женский голос — он прозрачен, Как дрожащее стекло, И, предчувствием охвачен, Я молчу, склонив весло.

Голос «Ты — мой, моей рукой отмечен, И я, уверенная, жду. Играй, безумен и беспечен, От счастья смейся

Есть одно, о чем плачу я горько: Это прошлые дни, Это дни восхитительных оргий И безумной любви.

Тень несозданных созданий Колыхается во сне, Словно лопасти латаний На эмалевой стене. Фиолетовые руки

Мы встретились с нею случайно, И робко мечтал я об ней, Но долго заветная тайна Таилась в печали моей.

Завтра, когда мое тело найдут, Плач и рыданья поднимутся тут. Станут жалеть о судьбе дарований, Смерть

Над простором позлащенным Пестрых нив и дальних рощ Шумом робким и смущенным Застучал весенний дождь.

Звезды закрыли ресницы, Ночь завернулась в туман; Тянутся грез вереницы, В сердце любовь и обман.

Палочка-выручалочка, Вечерняя игра! Небо тени свесило, Расшумимся весело, Бегать нам пора! Раз, два

Юноша бледный со взором горящим, Ныне даю я тебе три завета: Первый прими: не живи настоящим, Только

Серебро, огни и блестки,- Целый мир из серебра! В жемчугах горят березки, Черно-голые вчера.

Мы забавляемся Нашей судьбой, Тихо качаемся В люльке с тобой. Фея-кудесница Песню поет, К месяцу — лестница

В ее глаза зеленые Взглянул я в первый раз, В ее глаза зеленые, Когда наш свет погас. Два спутника случайные

Я много лгал и лицемерил, И много сотворил я зла, Но мне за то, что много верил, Мои отпустятся дела.

Поезд врывается в древние скалы, — Слева и справа гранит. Вот на тропе пешеход запоздалый Стал, прислонился, глядит.

Островки, заливы, косы, Отмель, смятая водой; Волны выгнуты и косы, На песке рисунок рунный Чертят пенистой грядой.

Душно, тесно, в окна валит Дымный жар, горячий дым, Весь вагон дыханьем залит Жарким, потным и живым.

Непересказанные думы, Неразделенные слова — Вы беспокойны, вы угрюмы, Как перед молнией трава.

Вот снова, с беззвучными стуками кирок, Под пристальным надзором все тех же планет, Ночь, зодчий со стражей

Веками, эпохами, эрами, Вертясь, их земля межевала, — Тех — Тэнами, этих — Гомерами На челюстях слав изжевала.

Снова сон, векам знакомый! Где-то там, в небесной сфере, Повернулось колесо, Вновь, как древле, Одиссея

Фонарь дуговой принахмурился, И стадо на миг темно; Небоскреб угрюмо зажмурился, Под которым жду я давно.

От столетий, от книг, от видений Эти губы, и клятвы, и ложь. И не знаем мы, полночь ли, день ли, Если

Как с камней пыль, мгновеньем свиты Огни «Лито», темь «Домино». Крута ступень в храм Афродиты, Лицо

Первая звездочка! око вечернее, Привет тебе! Вечером сердце мое суевернее: Молюсь Судьбе. Первая звездочка!

Высока гора Кунак на Юге, Я вижу ее. Высока гора Кунак на Юге, Я смотрю на нее. Яркий блеск над горой

«О, эти звенящие строки! Ты сам написал их когда-то!» — Звенящие строки далеки, Как призрак умершего брата.

1 О, злая! с черной красотой! о дорогая! ангел мой! Ты и не спросишь, что со мной, о дорогая, что со мной!

Полутемное окошко Освети на миг свечой И потом его немножко Перед лестницей открой. Я войду к тебе, волнуем

Был дождь и замер; молний взвизги Устали; тень сближала нас; На темных стеклах стыли брызги;

Последним отблеском овеянный, Смотрю вперед, Вдали туман, едва рассеянный, Опять плывет. Случайный свет

Пределы? нет их! Цель — бесконечность! Из песен петых — Звездная млечность. Там дальше — туманность Ориона

Часть I. Опыты по метрике и ритмике «Оригинальность, — говорит Эдгар По (в статье „Философия творчества“)

(На пристани пустынной бледный мальчик Глядит, как гаснет огненный закат…) — Плыви, наш пароход!

Семицветным полукругом Ты взнеслась над влажным лугом, Утвердив в траве края. Мост, который в долы наши

Надежда — вскрыть все таинства природы — Мир к высшей тайне привела, — и бог Восстал над бурей будничных

Она, свои скрывая груди И лоно зыбким тростником, На мир, где колдовали люди, Смотрела из реки тайком.

Свобода! Свобода! Восторженным кликом Встревожены дали холодной страны: Он властно звучит на раздольи

Начинается песня недлинная, О Петре, великом разбойнике. Был тот Петр разбойником тридцать лет, Меж товарищей

Стоял я в этот час, незрящий Пред будущей судьбой Эдип, И видел лишь ее дрожащей Руки пленительный изгиб.

Уступами всходят Карпаты Под ногами тает туман. Внизу различают солдаты Древний край — колыбель славян.

Я верю всегдашним случайностям, Слежу, любопытствуя, миги. Так сладко довериться крайностям, Вертепы

Будь меж святынь в веках помянута Ты, ныне льющаяся кровь! Рукой властительной протянута Нам чаша испытаний вновь.

В ночной полумгле, в атмосфере Пьянящих, томящих духов, Смотрел я на синий альков, Мечтал о лесах криптомерий.

Как завидна в час уныний Жизнь зеленых червячков, Что на легкой паутине Тихо падают с дубов!

Моя любовь — палящий полдень Явы, Как сон разлит смертельный аромат, Там ящеры, зрачки прикрыв, лежат

Я убежал от пышных брашен, От плясок сладострастных дев, Туда, где мир уныл и страшен; Там жил, прельщения презрев.