Стихи Брюсова Валерия
Ру-ру, ру-ру, трах, рк-ру-ру… По вечерам, как поутру, Трамвай гремит, дзинь-дзинь звонит… И стук колес
На заре вечерней, в трауре, Ты куда спешишь, девица? Соловей свистит на яворе, Месяц в озеро глядится.
Волны волос упадали, Щечки пылали огнем. С отзвуком нежной печали Речи любовью звучали, Нега сквозила во всем.
Женский голос — он прозрачен, Как дрожащее стекло, И, предчувствием охвачен, Я молчу, склонив весло.
Голос «Ты — мой, моей рукой отмечен, И я, уверенная, жду. Играй, безумен и беспечен, От счастья смейся
Юноша бледный со взором горящим, Ныне даю я тебе три завета: Первый прими: не живи настоящим, Только
Серебро, огни и блестки,- Целый мир из серебра! В жемчугах горят березки, Черно-голые вчера.
Мы забавляемся Нашей судьбой, Тихо качаемся В люльке с тобой. Фея-кудесница Песню поет, К месяцу — лестница
Есть одно, о чем плачу я горько: Это прошлые дни, Это дни восхитительных оргий И безумной любви.
Тень несозданных созданий Колыхается во сне, Словно лопасти латаний На эмалевой стене. Фиолетовые руки
Мы встретились с нею случайно, И робко мечтал я об ней, Но долго заветная тайна Таилась в печали моей.
Завтра, когда мое тело найдут, Плач и рыданья поднимутся тут. Станут жалеть о судьбе дарований, Смерть
Над простором позлащенным Пестрых нив и дальних рощ Шумом робким и смущенным Застучал весенний дождь.
Звезды закрыли ресницы, Ночь завернулась в туман; Тянутся грез вереницы, В сердце любовь и обман.
Палочка-выручалочка, Вечерняя игра! Небо тени свесило, Расшумимся весело, Бегать нам пора! Раз, два
В ее глаза зеленые Взглянул я в первый раз, В ее глаза зеленые, Когда наш свет погас. Два спутника случайные
Я много лгал и лицемерил, И много сотворил я зла, Но мне за то, что много верил, Мои отпустятся дела.
Поезд врывается в древние скалы, — Слева и справа гранит. Вот на тропе пешеход запоздалый Стал, прислонился, глядит.
Островки, заливы, косы, Отмель, смятая водой; Волны выгнуты и косы, На песке рисунок рунный Чертят пенистой грядой.
Душно, тесно, в окна валит Дымный жар, горячий дым, Весь вагон дыханьем залит Жарким, потным и живым.
Крестят нас огненной купелью, Нам проба — голод, холод, тьма, Жизнь вкруг свистит льдяной метелью, День
Пусть гнал нас временный ущерб В тьму, в стужу, в пораженья, в голод: Нет, не случайно новый герб Зажжен
Белея, ночь приникла к яхте, Легла на сосны пеленой… Отава, Пейва, Укко, Ахти, Не ваши ль тени предо мной?
SED NON SATIATUS* Что же мне делать, когда не пресыщен Я — этой жизнью хмельной! Что же мне делать, когда
Всё каменней ступени, Всё круче, круче всход. Желанье достижений Еще влечет вперед. Но думы безнадежней
Ты знаешь, чью любовь мы изливаем в звуки? Ты знаешь, что за скорбь в поэзии царит? То мира целого желания
Хорошо одному у окна! Небо кажется вновь голубым. И для взоров обычна луна, И сплетает опять тишина Вдохновенье
Призыв протяжный и двухнотный Автомобильного гудка… И снова манит безотчетно К далеким странствиям — тоска.
Лежу на камне, солнцем разогретом, И отдаюсь порывам теплым ветра. Сверкают волны незнакомым светом
Сегодня! сегодня! как странно! как странно! Приникнув к окошку, смотрю я во мглу. Тяжелые капли текут
Как всплывает алый щит над морем, Издавна знакомый лунный щит,- Юность жизни, с радостью и горем Давних
О, книга книг! Кто не изведал, В своей изменчивой судьбе, Как ты целишь того, кто предал Свой утомленный
Ранняя осень любви умирающей. Тайно люблю золотые цвета Осени ранней, любви умирающей. Ветви прозрачны
Здравствуй, август, венчан хмелем, Смуглый юноша-сатир! Мы ковры под дубом стелем, Мы в лесу готовим пир!
Тайны, что смутно светятся, Знаком заветным отметятся. Придут победители-воины, Будут их силы утроены.
Вспомни вскрики в огненной купели ласк, — Зов смычка, поющего в метели пляск, — И клинка, сверкнувшего
Слышу: плачут волны Эльбы О былом, о изжитом; Лодки правят, — не на мель бы; Пароходы бьют винтом;
Холодно Каспию, старый ворчит; Длится зима утомительно-долго. Норд, налетев, его волны рябит;
Луна стоит над призрачной горой; Неверным светом залита окрестность Ряд кипарисов вытянулся в строй;
Брань народов не утихнет Вплоть до дня, когда придет Власть имеющий антихрист — Соблазнять лукавый род.
А.Р. Ледницкому В первый раз по улицам Варшавы С легким сердцем прохожу один. Не гнетет меня кошмар кровавый
1 Дождь! тебя благословляю! Ты смочил ее одежды: Как, под влажной тканью, четко Рисовалось тело милой!
В лодке рыбацкой, недвижной в снегу, Как хорошо верить в счастье мгновенья! Волны шумят на морском берегу
Ходят и дерзко поводят плечами, Камнями, тканями, телом блестя, Бедрами, шелком шурша, шелестя… «Что
В тихом блеске дремлет леска; Всплеск воды — как милый смех; Где-то рядом, где-то близко Свищет дрозд
Величит душа моя господа, И дух мой восторженно-радостен! Источник молитвы так сладостен, Но дерзостным
Весы качнулись мировые, Высоко подняты судьбой. На чашу темную Россия Метнула жребий тяжкий свой.
Вечерней флейты страстный трепет Слабеет в узкое окно; И ветер звуки нежно треплет, За нитью нить прядя руно.
1 — О чем же ты тоскуешь, витязь, Один на башенной стене? — Убийством и борьбой насытясь, Еще я счастлив
Все шло — точь-в-точь обыкновенное: были дома нахлобучены; Трамвай созвонен с телегой, прохожим наперекор;