Стихи Ивана Бунина
Я помню спальню и лампадку. Игрушки, теплую кроватку И милый, кроткий голос твой: «Ангел-хранитель над тобой!
Ночью в полях, под напевы метели, Дремлют, качаясь, березки и ели… Месяц меж тучек над полем сияет, —
И ветер, и дождик, и мгла Над холодной пустыней воды. Здесь жизнь до весны умерла, До весны опустели сады.
Чем жарче день, тем сладостней в бору Дышать сухим смолистым ароматом, И весело мне было поутру Бродить
Нет, мертвые не умерли для нас! Есть старое шотландское преданье, Что тени их, незримые для глаз, В полночный
Прошли дожди, апрель теплеет, Всю ночь — туман, а поутру Весенний воздух точно млеет И мягкой дымкою
О счастье мы всегда лишь вспоминаем. А счастье всюду. Может быть, оно — Вот этот сад осенний за сараем
Мечтай, мечтай. Все уже и тусклей Ты смотришь золотистыми глазами На вьюжный двор, на снег, прилипший
Шире, грудь, распахнись для принятия Чувств весенних — минутных гостей! Ты раскрой мне, природа, объятия
Ночь побледнела, и месяц садится За реку красным серпом. Сонный туман на лугах серебрится, Черный камыш
Мы рядом шли, но на меня Уже взглянуть ты не решалась, И в ветре мартовского дня Пустая наша речь терялась.
Зимним холодом пахнуло На поля и на леса. Ярким пурпуром зажглися Пред закатом небеса. Ночью буря бушевала
Осень. Чащи леса. Мох сухих болот. Озеро белесо. Бледен небосвод. Отцвели кувшинки, И шафран отцвел.
Зацвела на воле В поле бирюза. Да не смотрят в душу Милые глаза. Помню, помню нежный, Безмятежный лен.
Ясным утром на тихом пруде Резво ласточки реют кругом, Опускаются к самой воде, Чуть касаются влаги крылом.
Не видно птиц. Покорно чахнет Лес, опустевший и больной. Грибы сошли, но крепко пахнет В оврагах сыростью грибной.
Лес, точно терем расписной, Лиловый, золотой, багряный, Веселой, пестрою стеной Стоит над светлою поляной.
Блистая, облака лепились В лазури пламенного дня. Две розы под окном раскрылись — Две чаши, полные огня.
Осыпаются астры в садах, Стройный клен под окошком желтеет, И холодный туман на полях Целый день неподвижно белеет.
Они глумятся над тобою, Они, о родина, корят Тебя твоею простотою, Убогим видом черных хат… Так сын
В блеске огней, за зеркальными стеклами, Пышно цветут дорогие цветы, Нежны и сладки их тонкие запахи
Пол навощен, блестит паркетом. Столовая озарена Полуденным горячим светом. Спит кот на солнце у окна;
Рассеянные огненные зерна Произрастают в мире без конца. При виде звезд душа на миг покорна: Непостижим
Архангел в сияющих латах И с красным мечом из огня Стоял на клубах синеватых И дивно глядел на меня.
В темнеющих полях, как в безграничном море, Померк и потонул зари печальный свет — И мягко мрак ночной
…Зачем и о чем говорить? Всю душу, с любовью, с мечтами, Все сердце стараться раскрыть — И чем же?
В окно я вижу груды облаков, Холодных, белоснежных, как зимою, И яркость неба влажно-голубого.
Жесткой, черной листвой шелестит и трепещет кустарник, Точно в снежную даль убегает в испуге.
Поэт печальный и суровый, Бедняк, задавленный нуждой, Напрасно нищеты оковы Порвать стремишься ты душой!
Вдоль этих плоских знойных берегов Лежат пески, торчат кусты дзарига. И моря пышноцветное индиго Равниною
Стал на ковер, у якорных цепей, Босой, седой, в коротеньком халате, В большой чалме. Свежеет на закате
Скачет пристяжная, снегом обдает… Сонный зимний ветер надо мной поет, В полусне волнуясь, по полю бежит
Поэзия темна, в словах невыразима: Как взволновал меня вот этот дикий скат. Пустой кремнистый дол, загон
Все темней и кудрявей березовый лес зеленеет; Колокольчики ландышей в чаще зеленой цветут; На рассвете
«Ковчег под предводительством осла — Вот мир людей. Живите во Вселенной. Земля — вертеп обмана, лжи и зла.
Как всё вокруг сурово, снежно, Как этот вечер сиз и хмур! В морозной мгле краснеют окна нежно Из деревенских
Эта скачка мне вот уже где… Год за годом, считая круги, загоняем своих лошадей и уходим один за другим…
Веет утро прохладой степною… Тишина, тишина на полях! Заросла повиликой-травою Полевая дорога в хлебах.
Ещё и холоден и сыр Февральский воздух, но над садом Уж смотрит небо ясным взглядом, И молодеет Божий мир.
Когда на тёмный город сходит В глухую ночь глубокий сон, Когда метель, кружась, заводит На колокольнях
Полночный звон степной пустыни, Покой небес, тепло земли, И горький мед сухой полыни, И бледность звездная вдали.
Ещё утро не скоро, не скоро, ночь из тихих лесов не ушла. Под навесами сонного бора — предрассветная
Океан под ясною луной, Теплой и высокой, бледнолицей, Льется гладкой, медленной волной, Озаряясь жаркою зарницей.
Черный бархатный шмель, золотое оплечье, Заунывно гудящий певучей струной, Ты зачем залетаешь в жилье
Счастлив я, когда ты голубые Очи поднимаешь на меня: Светят в них надежды молодые — Небеса безоблачного дня.
На высоте, на снеговой вершине, Я вырезал стальным клинком сонет. Проходят дни. Быть может, и доныне
Над стремью скал — чернеющий орел. За стремью — синь, туманное поморье. Он как во сне к своей добыче
И цветы, и шмели, и трава, и колосья, И лазурь, и полуденный зной… Срок настанет — господь сына блудного
Седое небо надо мной И лес раскрытый, обнаженный. Внизу, вдоль просеки лесной, Чернеет грязь в листве лимонной.
Гаснет вечер, даль синеет, Солнышко садится, Степь да степь кругом — и всюду Нива колосится!