Стихи Ивана Бунина

Я помню спальню и лампадку. Игрушки, теплую кроватку И милый, кроткий голос твой: «Ангел-хранитель над тобой!

О счастье мы всегда лишь вспоминаем. А счастье всюду. Может быть, оно — Вот этот сад осенний за сараем

Они глумятся над тобою, Они, о родина, корят Тебя твоею простотою, Убогим видом черных хат… Так сын

Мы рядом шли, но на меня Уже взглянуть ты не решалась, И в ветре мартовского дня Пустая наша речь терялась.

Ночью в полях, под напевы метели, Дремлют, качаясь, березки и ели… Месяц меж тучек над полем сияет, —

Осень. Чащи леса. Мох сухих болот. Озеро белесо. Бледен небосвод. Отцвели кувшинки, И шафран отцвел.

Прошли дожди, апрель теплеет, Всю ночь — туман, а поутру Весенний воздух точно млеет И мягкой дымкою

Не видно птиц. Покорно чахнет Лес, опустевший и больной. Грибы сошли, но крепко пахнет В оврагах сыростью грибной.

Лес, точно терем расписной, Лиловый, золотой, багряный, Веселой, пестрою стеной Стоит над светлою поляной.

Осыпаются астры в садах, Стройный клен под окошком желтеет, И холодный туман на полях Целый день неподвижно белеет.

Шире, грудь, распахнись для принятия Чувств весенних — минутных гостей! Ты раскрой мне, природа, объятия

В блеске огней, за зеркальными стеклами, Пышно цветут дорогие цветы, Нежны и сладки их тонкие запахи

Нет, мертвые не умерли для нас! Есть старое шотландское преданье, Что тени их, незримые для глаз, В полночный

Зимним холодом пахнуло На поля и на леса. Ярким пурпуром зажглися Пред закатом небеса. Ночью буря бушевала

Зацвела на воле В поле бирюза. Да не смотрят в душу Милые глаза. Помню, помню нежный, Безмятежный лен.

Ясным утром на тихом пруде Резво ласточки реют кругом, Опускаются к самой воде, Чуть касаются влаги крылом.

Блистая, облака лепились В лазури пламенного дня. Две розы под окном раскрылись — Две чаши, полные огня.

Мечтай, мечтай. Все уже и тусклей Ты смотришь золотистыми глазами На вьюжный двор, на снег, прилипший

Ночь побледнела, и месяц садится За реку красным серпом. Сонный туман на лугах серебрится, Черный камыш

И ветер, и дождик, и мгла Над холодной пустыней воды. Здесь жизнь до весны умерла, До весны опустели сады.

Чем жарче день, тем сладостней в бору Дышать сухим смолистым ароматом, И весело мне было поутру Бродить

Над стремью скал — чернеющий орел. За стремью — синь, туманное поморье. Он как во сне к своей добыче

Люблю сухой, горячий блеск червонца, Когда его уронят с корабля И он, скользнув лучистой каплей солнца

И цветы, и шмели, и трава, и колосья, И лазурь, и полуденный зной… Срок настанет — господь сына блудного

Светло, как днём, и тень за нами бродит В нагих кустах. На серебре травы Луна с небес таинственно обводит

Седое небо надо мной И лес раскрытый, обнаженный. Внизу, вдоль просеки лесной, Чернеет грязь в листве лимонной.

Льёт без конца. В лесу туман. Качают елки головою: «Ах, Боже мой!» — Лес точно пьян, Пресыщен влагой дождевою.

Гаснет вечер, даль синеет, Солнышко садится, Степь да степь кругом — и всюду Нива колосится!

Земли потрескавшейся корка. Война. Далекие года… Мой друг мне крикнул: — Есть махорка?. А я ему: — Иди сюда!

Первое напечатанное стихотворение В стороне от дороги, под дубом, Под лучами палящими спит В зипунишке

Не пугай меня грозою: Весел грохот вешних бурь! После бури над землею Светит радостней лазурь, После

Беру твою руку и долго смотрю на неё, Ты в сладкой истоме глаза поднимаешь несмело: Вот в этой руке —

Гранитный крест меж сосен, на песчаном Крутом кургане. Дальше — золотой Горячий блеск: там море, там

Серп луны под тучкой длинной Льет полночный слабый свет. Над безмолвною долиной — Темной церкви силуэт.

Всё лес и лес. А день темнеет; Низы синеют, и трава Седой росой в лугах белеет… Проснулась серая сова.

Кошка в крапиве за домом жила. Дом обветшалый молчал, как могила. Кошка в него по ночам приходила И замирала

Месяц задумчивый, полночь глубокая… Хутор в степи одинок… Дремлет в молчанье равнина широкая, Тепел ночной ветерок.

Едем бором, чёрными лесами. Вот гора, песчаный спуск в долину. Вечереет. На горе пред нами Лес щетинит

В степи, с обрыва, на сто миль Морская ширь открыта взорам. Внизу, в стремнине — глина, пыль, Щепа и

Зачем пленяет старая могила Блаженными мечтами о былом? Зачем зеленым клонится челом Та ива, что могилу

Бледнеет ночь… Туманов пелена В лощинах и лугах становится белее, Звучнее лес, безжизненней луна И серебро

Где ельник сумрачный стоит В лесу зубчатым тёмным строем, Где старый позабытый скит Манит задумчивым

Я — простая девка на баштане, Он — рыбак, веселый человек. Тонет белый парус на Лимане, Много видел он

В вечерний час, над степью мирной, Когда закат над ней сиял, Среди небес, стезей эфирной, Вечерний ангел пролетал.

Темнеет зимний день, спокойствие и мрак Нисходят на душу — и все, что отражалось, Что было в зеркале

Пол навощен, блестит паркетом. Столовая озарена Полуденным горячим светом. Спит кот на солнце у окна;

Рассеянные огненные зерна Произрастают в мире без конца. При виде звезд душа на миг покорна: Непостижим

Ледяная ночь, мистраль, (Он еще не стих). Вижу в окна блеск и даль Гор, холмов нагих. Золотой недвижный

За рекой луга зазеленели, Веет легкой свежестью воды; Веселей по рощам зазвенели Песни птиц на разные лады.

Архангел в сияющих латах И с красным мечом из огня Стоял на клубах синеватых И дивно глядел на меня.