Стихи Фета Афанасия

Я пришел к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало, Что оно горячим светом По листам затрепетало;

Еще светло перед окном, В разрывы облак солнце блещет, И воробей своим крылом, В песке купаяся, трепещет.

Снова слышу голос твой, Слышу и бледнею; Расставался, как с душой, С красотой твоею! Если б муку эту

Я знаю, гордая, ты любишь самовластье; Тебя в ревнивом сне томит чужое счастье; Свободы смелый лик и

Под тенью сладостной полуденного сада, В широколиственном венке из винограда И влаги вакховой томительной

Ты так любишь гулять; Отчего ты опять Робко жмешься? Зори — нет их нежней, И таких уж ночей Не дождёшься.

О, не вверяйся ты шумному Блеску толпы неразумному,— Ты его миру безумному Брось — и о нем не тужи.

Мне снился сон, что сплю я непробудно, Что умер я и в грезы погружен; И на меня ласкательно и чудно Надежды

Долго снились мне вопли рыданий твоих,- То был голос обиды, бессилия плач; Долго, долго мне снился тот

1 Измучен жизнью, коварством надежды, Когда им в битве душой уступаю, И днем и ночью смежаю я вежды И

Хоть строчкой, бедная подруга, Меня обрадуй ты в глуши. Ты мне мила как память друга И как весна моей души.

Я вас рассматривал украдкой, Хотел постигнуть — но, увы! Непостижимою загадкой Передо мной мелькали вы.

Великому князю Константину Константиновичу  Не сетуй, будто бы увяла Мечта, встречавшая зарю.

Вот утро севера — сонливое, скупое — Лениво смотрится в окно волоковое; В печи трещит огонь — и серый

Второй бригады из-за фронта Перед тобою мой Пегас, Хоть сбросил он Беллерофонта, Всё ж на смотру — не

Когда в груди твоей страданье, Проснувшись, к сердцу подойдет И жадный червь воспоминанья Его невидимо

Отчего все звезды стали Неподвижною чредой И, любуясь друг на друга, Не летят одна к другой?

Послушный снимок с идеала, Как ты воздушен, свеж и мил! Тебя не кисть живописала, А солнца луч изобразил.

Когда б в полете скоротечном Того, что призывает жить, Я мог, по выборе сердечном, Любые дни остановить

Ланитой к ланите моей прикоснись, — Тогда наши слезы сольются, И сердцем теснее мне к сердцу прижмись

Мой друг, я верую, надеюсь и люблю И убежденья полон силы, Что всё, чем опытность снабдила грудь мою

На севере дуб одинокий Стоит на пригорке крутом; Он дремлет, сурово покрытый И снежным, и льдяным ковром.

Ночь тиха. По тверди зыбкой Звезды южные дрожат; Очи матери с улыбкой В ясли тихие глядят. Ни ушей, ни

Вот груди — жаркий пух, вот взоры — звезды ночи, Здесь цитры звон и сладостный шербет. О юноша, прекрасный

Перлы восточные — зубы у ней, Шелк шемаханский — коса; Мягко и ярко, что утро весной, Светят большие глаза.

Кто в ночи при луне открывает окно? Чья рука, чья чалма там белеют? Тихо всё. Злой евнух уже дремлет

Растут, растут причудливые тени, В одну сливаясь тень… Уж позлатил последние ступени Перебежавший день.

Слеза слезу с ланиты жаркой гонит, Мечта мечту теснит из сердца вон; Мгновение мгновение хоронит, И блещет

В мире, где радостей нет, Эпикур говорит: наслаждайся! Дай мне восторгов, а там можешь сказать: удержись!

Ты расточительна на милые слова, А в сердце мне не шлешь отрадного привета И втайне думаешь: причудлива

Хоть нельзя говорить, хоть и взор мой поник, — У дыханья цветов есть понятный язык: Если ночь унесла

Я люблю его жарко: он тигром в бою Нападает на хищных врагов; Я люблю в нем отраду, награду мою И потомка

Ласточки пропали, А вчера зарёй Всё грачи летали Да, как сеть, мелькали Вон над той горой. С вечера все

«Я жить хочу! — кричит он, дерзновенный. — Пускай обман! О, дайте мне обман!» И в мыслях нет, что это

Влачась в бездействии ленивом Навстречу осени своей, Нам с каждым молодым порывом, Что день, встречаться веселей.

В степной глуши, над влагой молчаливой, Где круглые раскинулись листы, Любуюсь я давно, пловец пугливый

Молятся звёзды, мерцают и рдеют, Молится месяц, плывя по лазури, Легкие тучки, свиваясь, не смеют С темной

Пышные гнутся макушки, Млея в весеннем соку; Где-то вдали от опушки Будто бы слышно: ку-ку. Сердце!

Уж верба вся пушистая Раскинулась кругом; Опять весна душистая Повеяла крылом. Станицей тучки носятся

Упрямый лук, с прицела чуть склонен, Еще дрожит за тетивою шаткой И не успел закинутый хитон Пошевелить

Как ястребу, который просидел На жердочке суконной зиму в клетке, Питаяся настрелянною птицей, Весной

Ночью вечер, полон блеска, Ходит, тучи серебря, Днем в окно тепло и резко Светит солнце января.

Вчерашний вечер помню живо: Синели глубью небеса, Лист трепетал, красноречиво Глядели звезды нам в глаза.

Давно в любви отрады мало: Без отзыва вздохи, без радости слезы; Что было сладко — горько стало, Осыпались

Ее не знает свет, — она еще ребенок; Но очерк головы у ней так чист и тонок, И столько томности во взгляде

Тебя искал мой стих по всем концам земли, И вот настиг он в Rue de Rivoli. Не знать, куда писать, меня

Как мошки зарею, Крылатые звуки толпятся; С любимой мечтою Не хочется сердцу расстаться. Но цвет вдохновенья

Сердце — ты малютка! Угомон возьми… Хоть на миг рассудка Голосу вонми. Рад принять душою Всю болезнь твою!

Любо мне в комнате ночью стоять у окошка в потемках, Если луна с высоты прямо глядит на меня И, проникая

Мы ехали двое… Под нею Шел мерно и весело мул. Мы въехали молча в аллею, И луч из-за мирты блеснул.