Стихи Фета Афанасия
Я пришел к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало, Что оно горячим светом По листам затрепетало;
Еще светло перед окном, В разрывы облак солнце блещет, И воробей своим крылом, В песке купаяся, трепещет.
Снова слышу голос твой, Слышу и бледнею; Расставался, как с душой, С красотой твоею! Если б муку эту
Я знаю, гордая, ты любишь самовластье; Тебя в ревнивом сне томит чужое счастье; Свободы смелый лик и
Свеж и душист твой роскошный венок, Всех в нем цветов благовония слышны, Кудри твои так обильны и пышны
Игривый плеск в реке меня остановил. Сквозь ветви темные узнал я над водою Ее веселый лик — он двигался
О первый ландыш! Из-под снега Ты просишь солнечных лучей; Какая девственная нега В душистой чистоте твоей!
Чуждые огласки, Слышу речи ласки, Вижу эти глазки, Чую сердца дрожь,— Томных грез поруки, Засыпают звуки…
На пажитях немых люблю в мороз трескучий При свете солнечном я солнца блеск колючий, Леса под шапками
День искупительного чуда, Час освящения креста: Голгофе передал Иуда Окровавленного Христа.
На утесе том дымится Аутафорт, сложен во прах, И пред ставкой королевской Властелин его в цепях.
В руке с тамбурином, в глазах с упоеньем, Ты гнешься и вьешься, плывешь и летишь… Так чуткая травка под
Вижу, снова небо тмится, Немощь крадется по мне, И душе моей не снится Ничего по старине. Как пятно
Вчера расстались мы с тобой. Я был растерзан. — Подо мной Морская бездна бушевала. Волна кипела за волной
Десять языков лилеи Жаждут песни соловья, И с немеющих выходит Ароматная струя.
За красавицу соседку, За глаза ея — Виноградную беседку Не забуду я. Помню ветреной смуглянки Резкий
Не говори, что счастлив я, Что я хорош собой, Что бог благословил меня Прекрасною женой. Не говори, что
Как ум к ней идет, как к ней чувство идет, Как чувство с умом в ней умеет сродниться, Умеет родное найти
Звезда сияла на востоке, И из степных далеких стран Седые понесли пророки В дань злато, смирну и ливан.
Ты все стихи переплела В одну тетрадь не без причины: Ты при рожденьи их была, И их ты помнишь именины.
В часы забав, во дни пиров, Пред божеством благоговея, Поэты славили любовь И пышный факел Гименея.
Не плачь, моя душа: ведь сердцу не легко Смотреть, как борешься ты с лютою тоскою! Утешься, милая: хоть
О, для тебя я сделаюсь поэтом! Готов писать и прозой и стихами, Распоряжаться мыслью и словами И рифмы
Тому не лестны наши оды, Наш стих родной, Кому гремели антиподы Такой хвалой. Но, потрясенный весь струнами
Полуразрушенный, полужилец могилы, О таинствах любви зачем ты нам поешь? Зачем, куда тебя домчать не
Пусть, насколько хватит сил, Чернь тебя клянет! Пусть зелоты на тебя Выступят в поход! Ты не бойся их
Руку бы снова твою мне хотелось пожать! Прежнего счастья, конечно, уже не видать, Но и под старость отрадно
Сошло дыханье свыше, И я слова распознаю: «Гафиз, зачем мечтаешь, Что сам творишь ты песнь свою?
Тот, кто владеет громаднейшим царством, Не дал с тобой нам ходить по мытарствам. Время проводишь ты спесью
На днях пускаемся мы в путь; Хотел бы видеться с тобою, Но домовой ко мне на грудь Вновь наступил своей
Любил он песням дев задумчиво внимать, Когда на звуки их березник отзовется, Любил о них поплакать, помечтать
Прозвучало над ясной рекою, Прозвенело в померкшем лугу, Прокатилось над рощей немою, Засветилось на
Ты говоришь мне: прости! Я говорю: до свиданья! Ты говоришь: не грусти! Я замышляю признанья.
О, не зови! Страстей твоих так звонок Родной язык. Ему внимать и плакать, как ребенок, Я так привык!
Какое счастие: и ночь, и мы одни! Река — как зеркало и вся блестит звездами; А там-то… голову закинь-ка
Уноси мое сердце в звенящую даль, Где как месяц за рощей печаль; В этих звуках на жаркие слезы твои Кротко
Свежеет ветер, меркнет ночь. А море злей и злей бурлит, И пена плещет на гранит — То прянет, то отхлынет прочь.
Всё дождь и дождь, и солнце лик свой прячет, А хлеб насущный наш гниет в снопах. И кажется, само-то небо
с; Кресты церквей сверкали, Вились касатки под окном И звонко щебетали. Я под окном сидел, влюблен, Душой
Великому князю Константину Константиновичу Когда, колеблем треволненьем, Лавровый обронив венец, Ты
«Спать пора! Свеча сгорела, Да и ты, моя краса, — Голова отяжелела, Кудри лезут на глаза. Стань вот тут
Я не у вас, я обделен! Как тяжело изнеможенье; У вас — порывы, блеск, движенье, А у меня — не бред, а сон.
От садового входа впопыхах воевода В дом вбежал, — еле дух переводит; Дернул занавес, — что же?
Здравствуй! тысячу раз мой привет тебе, ночь! Опять и опять я люблю тебя, Тихая, теплая, Серебром окаймленная!
Вот сын ее, — он — тайна Иеговы — Лелеем девы чистыми руками. У ног ее земля под облаками, На воздухе
Когда надежды упорхнули, Я сомневаюся и в том, — В железный век наш угожу ли И золотым я вам пером.
Гляжу с обычным умиленьем На ваши кроткие черты, И сердце светлым вдохновеньем Наполнил образ красоты.
Мой друг, мы с тобою сидели Доверчиво в легком челне. Тиха была ночь, и хотели Мы морю отдаться вполне.
На зеленых уступах лесов Неизменной своей белизной Вознеслась ты под свод голубой Над бродячей толпой облаков.
Нет, сколько козней ты ни крой, Я твоего не слышу бреда, Пошлю я в лавку за икрой И ждать не стану до обеда.