Стихи Николая Некрасова

Снежок порхает, кружится, На улице бело. И превратились лужицы В холодное стекло. Где летом пели зяблики

Отрывок из поэмы «Крестьянские дети» Однажды, в студеную зимнюю пору, Я из лесу вышел; был сильный мороз.

…Однажды, в студёную зимнюю пору, Я из лесу вышел; был сильный мороз. Гляжу, поднимается медленно в гору

Посвящаю моей сестре Анне Алексеевне. Ты опять упрекнула меня, Что я с музой моей раздружился, Что заботам

….Не ветер бушует над бором, Не с гор побежали ручьи, Мороз-воевода дозором Обходит владенья свои.

Есть женщины в русских селеньях С спокойною важностью лиц, С красивою силой в движеньях, С походкой

Я не люблю иронии твоей. Оставь ее отжившим и не жившим, А нам с тобой, так горячо любившим, Еще остаток

Внимая ужасам войны, При каждой новой жертве боя Мне жаль не друга, не жены, Мне жаль не самого героя… Увы!

Ваня (в кучерском армячке). Папаша! кто строил эту дорогу? Папаша (в пальто на красной подкладке), Граф

О нашей родине унылой В чужом краю не позабудь И возвратись, собравшись с силой, На оный путь — журнальный

(Детство Валежникова) 1 . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Не торопись, мой верный пес!

1 Словно как мать над сыновней могилой, Стонет кулик над равниной унылой, Пахарь ли песню вдали запоет

Заунывный ветер гонит Стаю туч на край небес, Ель надломленная стонет, Глухо шепчет темный лес.

Идет-гудет Зеленый Шум*, Зеленый Шум, весенний шум! Играючи, расходится Вдруг ветер верховой: Качнет

Роскошны вы, хлеба заповедные Родимых нив,— Цветут, растут колосья наливные, А я чуть жив! Ах, странно

Поздняя осень. Грачи улетели, Лес обнажился, поля опустели, Только не сжата полоска одна… Грустную думу

Опять я в деревне. Хожу на охоту, Пишу мои вирши — живется легко. Вчера, утомленный ходьбой по болоту

Мы с тобой бестолковые люди: Что минута, то вспышка готова! Облегченье взволнованной груди, Неразумное

В зимние сумерки нянины сказки Саша любила. Поутру в салазки Саша садилась, летела стрелой, Полная счастья

Ты и убогая, Ты и обильная, Ты и могучая, Ты и бессильная, Матушка Русь! В рабстве спасенное Сердце свободное

Качая младшего сынка, Крестьянка старшим говорила: «Играйте, детушки, пока! Я сарафан почти дошила;

Дело под вечер, зимой, И морозец знатный. По дороге столбовой Едет парень молодой, Ямщичок обратный;

Вчерашний день, часу в шестом, Зашел я на Сенную; Там били женщину кнутом, Крестьянку молодую.

В армяке с открытым воротом, С обнаженной головой, Медленно проходит городом Дядя Влас — старик седой.

Славная осень! Здоровый, ядрёный Воздух усталые силы бодрит; Лёд неокрепший на речке студёной Словно

I В августе, около Малых Вежей, С старым Мазаем я бил дупелей. Как-то особенно тихо вдруг стало, На́

Вот парадный подъезд. По торжественным дням, Одержимый холопским недугом, Целый город с каким-то испугом

(Посвящается З-н-ч-е) I Раз у отца, в кабинете, Саша портрет увидал, Изображён на портрете Был молодой генерал.

Содержание: ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Пролог Глава 1. Поп Глава 2. Сельская ярмонка Глава 3. Пьяная ночь Глава 4.

И вот они опять, знакомые места, Где жизнь текла отцов моих, бесплодна и пуста, Текла среди пиров, бессмысленного

Что ты жадно глядишь на дорогу В стороне от весёлых подруг? Знать, забило сердечко тревогу — Всё лицо

I. Княгиня Трубецкая II. Княгиня М. Н. Волконская I. КНЯГИНЯ ТРУБЕЦКАЯ (1826 год) ЧАСТЬ ПЕРВАЯ Покоен

Еду ли ночью по улице тёмной, Бури заслушаюсь в пасмурный день — Друг беззащитный, больной и бездомный

Весело бить вас, медведи почтенные, Только до вас добираться невесело,— Кочи, ухабины, ели бессменные!

Как вести о дороге трудной, Когда-то пройденной самим, Внимаю речи безрассудной, Надеждам розовым твоим.

В столицах шум, гремят витии, Кипит словесная война, А там, во глубине России,- Там вековая тишина.

Если, мучимый страстью мятежной, Позабылся ревнивый твой друг, И в душе твоей, кроткой и нежной, Злое

Непобедимое страданье, Неутолимая тоска… Влечет, как жертву на закланье, Недуга черная рука. Где ты, о муза!

Ни стыда, ни состраданья, Кудри в мелких завитках, Стан, волнующийся гибко, И на чувственных губах Сладострастная улыбка.

Пускай нам говорит изменчивая мода, Что тема старая «страдания народа» И что поэзия забыть ее должна.

Что ты, сердце моё расходилося?.. Постыдись! Уж про нас не впервой Снежным комом прошла — прокатилася

Пишите, други! Начат путь! Наполним быстро том альбомный, Но вряд ли скажет кто-нибудь Умней того, что

Нет! не поможет мне аптека, Ни мудрость опытных врачей: Зачем же мучить человека? О небо! смерть пошли скорей!

«За отъездом продаются: мебель, зеркала и проч. Дом Воронина, 159». («полиц. вед.») Надо поехать — статья

Зачем меня на части рвете, Клеймите именем раба?.. Я от костей твоих и плоти, Остервенелая толпа! Где логика?

Имени и роду Богу не скажу. Надо — воеводу Словом ублажу. «Кто ты?» — «Я-то? Житель!» Опустил кулак: «Кто ты?

Кто видит жизнь с одной карманной точки, Кто туп и зол, и холоден, как лед, Кто норовит с печатной каждой

Наконец не горит уже лес, Снег прикрыл почернелые пенья, Но помещик душой не воскрес, Потеряв половину именья.

О, не склоняй победной головы В унынии, разумный сын отчизны. Не говори: погибли мы. Увы! — Бесплодна

Взглянув чрез много, много лет На неудачный сей портрет, Скажи: изрядный был поэт, Не хуже Фета и Щербины