Стихи Блока Александра
Мне сердце режет каждый звук. О, если б кончились страданья, О, если б я от этих мук Ушел в страну воспоминанья!
Мой месяц в царственном зените. Ночной свободой захлебнусь И там — в серебряные нити В избытке счастья
Мы в храме с тобою — одни, смущены, Взволнованы думой о боге. Нам чудятся здесь голоса с вышины И страшная
Мы странствовали с Ним по городам. Из окон люди сонные смотрели. Я шел вперед; а позади — Он Сам, Всёпроникающий
В сапогах бутылками, Квасом припомажен, С новою гармоникой Стоит под крыльцом. На крыльце вертлявая
Надо мной гроза гремела, Ветер вкруг меня шумел, Вся душа оледенела, В сердце холод каменел… Но внезапно
Не венчал мою голову траурный лавр В эти годы пиров и скорбей. Праздный слух был исполнен громами литавр
Г. Чулкову Не строй жилищ у речных излучин, Где шумной жизни заметен рост. Поверь, конец всегда однозвучен
Неправда, неправда, я в бурю влюблен, Я люблю тебя, ветер, несущий листы, И в час мой последний, в час
Ночь на землю сошла. Мы с тобою одни. Тихо плещется озеро, полное сна. Сквозь деревья блестят городские
О, не тебя люблю глубоко, Не о тебе — моя тоска! Мне мнится — вечер недалеко, Мне кажется, что ночь близка…
Он занесен — сей жезл железный — Над нашей головой. И мы Летим, летим над грозной бездной Среди сгущающейся тьмы.
Ночь без той, зовут кого Светлым именем: Ленора. Эдгар По Осенний вечер был. Под звук дождя стеклянный
Шел я по улице, горем убитый. Юность моя, как печальная ночь, Бледным лучом упадала на плиты, Гасла
По городу бегал черный человек. Гасил он фонарики, карабкаясь на лестницу. Медленный, белый подходил
Дни и ночи я безволен, Жду чудес, дремлю без сна. В песнях дальних колоколен Пробуждается весна.
Поклонник эллинов — я лиру забывал, Когда мой путь ты словом преграждала. Я пред тобой о счастьи воздыхал
Старый розовый куст, колючий, пыльный, без листьев, Грустно качал головой у подножья высокой бойницы.
Пристань безмолвна. Земля близка. Земли не видно. Ночь глубока. Стою на серых мокрых досках.
Путник, ропщи, Бога ищи, Бога тебе не найти. Долог твой путь, Всё позабудь, Всё у тебя впереди!
С каждой весною пути мои круче, Мертвенней сумрак очей. С каждой весною ясней и певучей Таинства белых ночей.
Густых кудрей откинув волны, Закинув голову назад, Бросает Сирин счастья полный, Блаженств нездешних
Смотри — я отступаю в тень, А ты по-прежнему в сомненьи И всё боишься встретить день, Не чуя ночи приближенья.
А.С.Ф. Под старость лет, забыв святое, Сухим вниманьем я живу. Когда-то — там — нас было двое, Но то
Счастливая пора, дни юности мятежной! Умчалась ты, и тихо я грущу; На новый океан, сердитый и безбрежный
Там, за далью бесконечной, Дышит счастье прошлых дней… Отголосок ли сердечный? Сочетанье ли теней?
Действующие лица Местность Время: Незадолго до падения Вавилонской башни Издание 1901 года Боблово Явление
Ты в поля отошла без возврата. Да святится Имя Твое! Снова красные копья заката Протянули ко мне острие.
Ты оденешь меня в серебро, И когда я умру, Выйдет месяц — небесный Пьеро, Встанет красный паяц на юру.
Ты, вечно юная! О, нет! Ты не жалеешь о потере… Когда б ты знать могла: поэт Опять, как встарь, у этой
Улица, улица… Тени беззвучно спешащих Тело продать, И забвенье купить, И опять погрузиться В сонное озеро
Фиолетовый запад гнетет, Как пожатье десницы свинцовой. Мы летим неизменно вперед — Исполнители воли суровой.
Целый день передо мною, Молодая, золотая, Ярким солнцем залитая, Шла Ты яркою стезею. Так, сливаясь с
Борису Садовскому Шар раскаленный, золотой Пошлет в пространство луч огромный, И длинный конус тени темной
Я был невенчан. Премудрость храня, У Тайны ключами зловеще звенел. Но Ты полюбила меня. Ты — нежная жрица
Я живу в пустыне. Нынче, как вчера. Василек мой синий, Я твоя сестра. Низкие поклоны Мне кладут цветы.
Моей матери Я насадил мой светлый рай И оградил высоким тыном, И в синий воздух, в дивный край Приходит
Я умирал. Ты расцветала. И вдруг, взглянув на смертный лик, В чертах угасших угадала, Что эта смерть
Темная, бледно-зеленая Детская комнатка. Нянюшка бродит сонная. «Спи, мое дитятко»
Барка жизни встала На большой мели. Громкий крик рабочих Слышен издали. Песни и тревога На пустой реке.
Не легли еще тени вечерние, А луна уж блестит на воде. Всё туманнее, всё суевернее На душе и на сердце
И вновь, сверкнув из чаши винной, Ты поселила в сердце страх Своей улыбкою невинной В тяжелозмейных волосах.
Я медленно сходил с ума У двери той, которой жажду. Весенний день сменяла тьма И только разжигала жажду.
Благословляю все, что было, Я лучшей доли не искал. О, сердце, сколько ты любило! О, разум, сколько ты пылал!
В день холодный, в день осенний Я вернусь туда опять Вспомнить этот вздох весенний, Прошлый образ увидать.
Я помню нежность ваших плеч Они застенчивы и чутки. И лаской прерванную речь, Вдруг, после болтовни и шутки.
Белой ночью месяц красный Выплывает в синеве. Бродит призрачно-прекрасный, Отражается в Неве.
Ветер хрипит на мосту меж столбами, Черная нить под снегами гудёт. Чудо ползет под моими санями, Чудо
Люблю высокие соборы, Душой смиряясь, посещать, Входить на сумрачные хоры, В толпе поющих исчезать.
Я пригвожден к трактирной стойке. Я пьян давно. Мне всё — равно. Вон счастие мое — на тройке В сребристый