Стихи Блока Александра
Мы всюду. Мы нигде. Идем, И зимний ветер нам навстречу. В церквах и в сумерках и днем Поет и задувает свечи.
Мысли мои утопают в бессилии. Душно, светло, безотрадно и весело. Ты, прозвеневшая в странном обилии
На серые камни ложилась дремота, Но прялкой вилась городская забота. Где храмы подъяты и выступы круты
Надежды трепетной моей, Моей гармонии сердечной Твоею страстью не развей По этой дали бесконечной.
Не знаю тебя и не встречу. Больнее, но легче не встретить. Лишь знак отреченья замечу — И легче тебя
Веселье в ночном кабаке. Над городом синяя дымка. Под красной зарей вдалеке Гуляет в полях Невидимка.
Нет исхода из вьюг, И погибнуть мне весело. Завела в очарованный круг, Серебром своих вьюг занавесила…
Ночь теплая одела острова. Взошла луна. Весна вернулась. Печаль светла. Душа моя жива. И вечная холодная
Облит последними лучами, Чудесно вечереет день. Идет с вечерними тенями На душу пламенная тень.
Она веселой невестой была. Но смерть пришла. Она умерла. И старая мать погребла ее тут. Но церковь упала
Отдавшись снежной вьюге, Тону в твоих глазах; В холодном, звездном круге Мы стынем в белых снах.
Смеялась ты… Смеюся я! (Романс) Что?, красавица, довольно ты царила, Всё цветы срывала на лугу, Но души
С детских лет — видения и грезы, Умбрии ласкающая мгла. На оградах вспыхивают розы, Тонкие поют колокола.
Понеслись, блеснули в очи Огневые языки, Золотые брызги ночи, Городские мотыльки. Зданье дымом затянуло
Я возвращусь стопой тяжелой, Паду средь храма я в мольбе, Но обновленный и веселый Навстречу выйду я к тебе.
При жолтом свете веселились, Всю ночь у стен сжимался круг, Ряды танцующих двоились, И мнился неотступный друг.
Прозрачные, неведомые тени К Тебе плывут, и с ними Ты плывешь, В объятия лазурных сновидений, Невнятных
Разгадал я, какие цветы Ты растила на белом окне. Испугалась, наверное, ты, Что меня увидала во сне
Свободны дали. Небо открыто. Смотрите на нас, планеты, Как наше веселое знамя развито, Вкруг каждого
Скиталец задремал в пути, И богослов забыл о боге. Не мне ль погаснуть и уйти От неизведанной тревоги?
Снежная мгла взвила?сь. Легли сугробы кругом. Да. Я с тобой незнаком. Ты — стихов моих пленная вязь.
Лошадь влекли под уздцы на чугунный Мост. Под копытом чернела вода. Лошадь храпела, и воздух безлунный
Моей матери Сын осеняется крестом. Сын покидает отчий дом. В песнях матери оставленной Золотая радость
Тебе, Тебе, с иного света, Мой Друг, мой Ангел, мой Закон! Прости безумного поэта, К тебе не возвратится он.
Сердце, слышишь Легкий шаг За собой? Сердце, видишь: Кто-то подал знак, Тайный знак рукой? Ты ли?
Ты далека, как прежде, так и ныне, Мне не найти родные берега. Моя печаль чужда твоей святыне, И радостью
Ты просишь ответа на страшный вопрос: Живут ли в душе моей речи, Что жили когда-то, — но ветер разнес
У берега зеленого на малой могиле В праздник Благовещенья пели псалом. Белые священники с улыбкой хоронили
Устал я. Смерть близка. К порогу Ползет и крадется, как зверь, И растворяет понемногу Мою незамкнутую дверь.
Стучит топор, и с кампанил К нам флорентийский звон долинный Плывет, доплыл и разбудил Сон золотистый
В дальних северных туманах Есть угрюмая скала. На безбрежных океанах Чудный лик свой вознесла.
Шли на приступ. Прямо в грудь Штык наточенный направлен. Кто-то крикнул: «Будь прославлен!» Кто-то шепчет
Я видел мрак дневной и свет ночной. Я видел ужас вечного сомненья. И го’спода с растерзанной душой В
Я зол и слаб. Земное море Я перешел своим умом… Как прежде царствовало горе, — Теперь царит в душе разгром…
Я помню тихий мрак и холод с высоты. Там своды мрачные задумчиво чернели. Там нити прочные сплетались
Я шел — и вслед за мною шли Какие-то неистовые люди. Их волосы вставали под луной, И в ужасе, с растерзанной
Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших
Погружался я в море клевера, Окруженный сказками пчел. Но ветер, зовущий с севера, Мое детское сердце нашел.
Я вышел. Медленно сходили На землю сумерки зимы. Минувших дней младые были Пришли доверчиво из тьмы…
Идут часы, и дни, и годы. Хочу стряхнуть какой-то сон, Взглянуть в лицо людей, природы, Рассеять сумерки
Смотри: я спутал все страницы, Пока глаза твои цвели. Большие крылья снежной птицы Мой ум метелью замели.
То отголосок юных дней В душе проснулся, замирая, И в блеске утренних лучей, Казалось, ночь была немая.
Я шел во тьме дождливой ночи И в старом доме, у окна, Узнал задумчивые очи Моей тоски.- В слезах, одна
В густой траве пропадешь с головой. В тихий дом войдешь, не стучась… Обнимет рукой, оплетет косой И
Золотистою долиной Ты уходишь, нем и дик. Тает в небе журавлиный Удаляющийся крик. Замер, кажется, в
О да, любовь вольна, как птица, Да, все равно — я твой! Да, все равно мне будет сниться Твой стан, твой огневой!
Сама судьба мне завещала С благоговением святым Светить в преддверьи Идеала Туманным факелом моим.
Муза в уборе весны постучалась к поэту, Сумраком ночи покрыта, шептала неясные речи; Благоухали цветов
Город спит, окутан мглою, Чуть мерцают фонари… Там далёко, за Невою, Вижу отблески зари. В этом дальнем
Весна в реке ломает льдины, И милых мертвых мне не жаль: Преодолев мои вершины, Забыл я зимние теснины