Стихи Феликса Кривина

1 Говорят, что в самом конце Дон-Кихот все-таки женился на своей Дульцинее. Они продали Росинанта и купили

Не троньте, не троньте его кругов! Не троньте кругов Архимеда!.. Один из пришлых римлян-врагов с ученым

— Итак, я летел с двадцать третьего этажа… Мюнхгаузен посмотрел на своих слушателей. Они сидели, ухмылялись

И в декабре не каждый декабрист. Трещит огонь, и веет летним духом. Вот так сидеть и заоконный свист

Если бы у лилипутов не было Гулливера, то как бы лилипуты писали свою историю? Но у лилипутов был Гулливер…

Извозчики города Глазго съезжались на свой очередной сбор, официально называемый слетом работников транспорта.

Бражники, задиры, смельчаки — словом, настоящие мужчины… Молодеют в зале старики, женщины вздыхают беспричинно.

Это был тот день, когда к Помпее, жене великого Цезаря, под видом женщины проник переодетый мужчина.

А когда наступила тысяча вторая ночь, царь Шахрияр сказал: — Шехерезада, теперь тебе ничто не грозит.

1 Над землей повисло небо — просто воздух. И зажглись на небе звезды — миф и небыль, след вселенского

Не беда, что Янус был двулик, в общем-то он жизнь достойно прожил. Пусть он был одним лицом ничтожен

— Послушайте, Ньютон, как вы сделали это свое открытие, о котором теперь столько разговору?

— Ну посуди сам, дорогой Прометей, в какое ты ставишь меня положение. Старые друзья, и вдруг — на тебе!

А ведь старик Гомер был когда-то молодым человеком. Он пел о могучем Ахилле, хитроумном Одиссее и Елене

— От великого до смешного один шаг,- сказал Наполеон и все-таки не сделал этого шага. Но у Наполеона

Нет, не Колумб первый открыл Америку. Первыми были совсем другие. Это они обжили необжитую землю и полюбили

— Завтра я убью Мария! — А я Суллу! Гладиаторы готовятся к предстоящему бою. Они проверяют доспехи, чистят

Туллий Цицерон был рабом своего красноречия. Гней Помпей был рабом своего успеха. Юлий Цезарь был рабом

Диоген получил квартиру. После тесной и душной бочки стал он барином и жуиром, перестал скучать в одиночку.

Едва Карфаген возник, как уже стали поговаривать о том, что он должен быть разрушен. — У нас кончились

А Герострат не верил в чудеса. Он их считал опасною причудой. Великий храм сгорел за полчаса, и от него

Мне хочется во времена Шекспира, где все решали шпага и рапира, где гордый Лир, властительный король

Верная, примерная Ксантиппа, как ты любишь своего Сократа! Охраняешь ты его от гриппа, от друзей, от