Стихи Державина Гавриила
Не украшение одежд Моя днесь муза прославляет, Которое, в очах невежд, Шутов в вельможи наряжает;
Я памятник себе воздвиг чудесный, вечный, Металлов тверже он и выше пирамид; Ни вихрь его, ни гром не
Что ты заводишь песню военну Флейте подобно, милый снигирь? С кем мы пойдем войной на Гиену?
О ты, пространством бесконечный, Живый в движеньи вещества, Теченьем времени превечный, Без лиц, в трех
Когда б владел я целым миром, Хотел бы веером сим быть; Всех прохлаждал бы я зефиром И был бы всей вселенной щит;
Неизбежным нашим роком Расстаешься ты со мной. Во стенании жестоком Я прощаюся с тобой. Обливаяся слезами
Коль я добрая девица, Любит маменька меня; Если прясть я мастерица, Я любезна для нея. Шью когда, вяжу
О домовитая Ласточка! О милосизая птичка! Грудь красно-бела, касаточка, Летняя гостья, певичка!
Когда бы было нам богатством Возможно к-ратку жизнь продлить, Не ставя ничего препятством, Я стал бы
Геркулес пришел Данаю Мимоходом навестить. «Я, — сказал, — тобой пылаю» (Он хотел с ней пошутить).
Не мне, друзья! идите вслед; Ищите лучшего примеру. — Пиндару русскому, Гомеру Последуйте, — вот мой совет.
Поэзия, честь, ум Его были душою) Юстиция, блеск, шум Двора — судьбы игрою.
Счастлив, золотой кузнечик, Что в лесу куешь один! На цветочный сев лужечик, Пьешь с них мед, как господин;
Что ветры мне и сине море? Что гром, и шторм, и океан? Где ужасы и где тут горе, Когда в руках с вином стакан?
Уж не Фавора ль я на раме По ребрам светлых туч хожу? Иль Соломона в дивном храме Вкруг изумленный взор
Милый незабудка цветик! Видишь, друг мой, я стеня Еду от тебя, мой светик, — Не забудь меня.
Возвел я мысленные взоры В небесны, лучезарны горы, — И помощь мне оттоль пришла. Я помощь сильную приемлю
Веселонравная, младая, Нелицемерная, простая, Подруга Флаккова и дщерь Природой данного мне смысла!
Блажен, кто Господа боится И по путям Его идет! Своим достатком насладится И в благоденстве поживет.
Он, белыми взмахнув крылами По зыблющей равнине волн, Пошел, — и следом пена рвами И с страшным шумом
Богоподобная царевна Киргиз-Кайсацкия орды! Которой мудрость несравненна Открыла верные следы Царевичу
Везувий пламя изрыгает, Столп огненный во тьме стоит, Багрово зарево зияет, Дым черный клубом вверх летит;
Из-за облак месяц красный Встал и смотрится в реке, Сквозь туман и мрак ужасный Путник едет в челноке.
Благослови, душа моя, Всесильного Творца и Бога; Коль Он велик! коль мудрость многа В твореньях, Господи, Твоя!
Под свесом шумных тополевых Кустов, в тени, Кипридин сын Покоился у вод перловых, Биющих с гор, и факел
Задумчиво, один, широкими шагами Хожу и меряю пустых пространство мест; Очами мрачными смотрю перед ногами
Се Пиндар, Цицерон, Вергилий — слава россов, Неподражаемый, бессмертный Ломоносов. В восторгах он своих
Под Медведицей небесной, Средь ночныя темноты, Как на мир сей сон всеместной Сышл маковы цветы;
О Боже! чту Твоих пределов светозарность И льщусь, что я могу в блаженстве вечном жить; К престолу Твоему
Ударь во сребряный, священный, Далекозвонкий, валка, щит! Да гром твой, эхом повторенный, В жилище бардов восшумит.
Бог нам прибежище и сила, Помощник в скорбях, средь врагов! Хотя б вселенная грозила И горы, двигшись
Победительница смертных, Не имея сил терпеть Красоты побед несметных, Поразила Майну — смерть.
Куда, куда еще мечи, едва вложенны В ножны, вы обнажа стремитесь вновь ярясь? Поля ль от вас, моря ль
Тебе в наследие, Жуковской! Я ветху лиру отдаю; А я над бездной гроба скользкой Уж преклоня чело стою.
Хмель как в голову залезет, Все бегут заботы прочь; Крез с богатствами исчезнет, Пью! — и всем вам добра ночь.
Восстал всевышний бог, да судит Земных богов во сонме их; Доколе, рек, доколь вам будет Щадить неправедных и злых?
Река времен в своем стремленьи Уносит все дела людей И топит в пропасти забвенья Народы, царства и царей.
Коль красно зрелище, приятно, Где вкупе братия живет! Благоуханье ароматно Как на браду с главы течет
В тяжелой колеснице грома Гроза, на тьме воздушных крыл, Как страшная гора несома, Жмет воздух под собой
По северу, по югу С Москвы орел парит; Всему земному кругу Полет его звучит. О! исполать, ребяты, Вам
Слуга, сударыня, покорный! Пускай ты божеская дочь, Я стал уж человек придворный И различу, что день, что ночь.
Необычайным я пареньем От тленна мира отделюсь, С душой бессмертною и пеньем, Как лебедь, в воздух поднимусь.
Царствует, вижу, всюду разврат, К правде сокрыты путь и дорога; Глупые, злые в сердце их мнят: «Где добродетель?
На дерну лежа зеленом, Я в свирель мою играл; В сердце цельном, не плененном Я любви еще не знал.
Из тонкой влаги и паров Исшед невидимо, сгущенно, Помалу, тихо вознесенно Лучом над высотой холмов, Отливом
Кто сей из смертных дерзновенной, За правый суд что возжелал Венца от истины священной И лиры моея похвал?
Сотворя Зевес вселенну, Звал богов всех на обед. Вкруг нектара чашу пенну Разносил им Ганимед;
Не колыхнет Волхов темный, Не шелохнет лес и холм, Мещет на поля чуть бледный Свет луна, и спит мой дом.
Храповицкий! дружбы знаки Вижу я к себе твои; Ты ошибки, лесть и враки Кажешь праведно мои, — Но с тобой
Пьяный Сосед! на свете всё пустое: Богатство, слава и чины. А если за добро прямое Мечты быть могут почтены