Стихи Шпаликова Геннадия

Я шагаю по Москве, Как шагают по доске. Что такое — сквер направо И налево тоже сквер. Здесь когда-то

Лают бешено собаки В затухающую даль, Я пришел к вам в черном фраке, Элегантный, как рояль.

Людей теряют только раз, И след, теряя, не находят, А человек гостит у вас, Прощается и в ночь уходит.

Я знаю, как стары Стихи про телефоны. От станции Мары И до горы Афона Протянут телефон. (А если не протянут

Ах улицы, единственный приют, Не для бездомных — Для живущих в городе. Мне улицы покоя не дают, Они мои

Просыпаюсь и хожу Первый раз за эту зиму, Самому себе служу — Ежели необходимо. Отпадает, если вдруг

Я вижу вас, я помню вас И эту улицу ночную, Когда повсюду свет погас, А я по городу кочую. Прощай, Садовое

Почто, о друг, обижен на меня? Чем обделен? Какими сапогами? Коня тебе? Пожалуйста — коня! Зеленый штоф

1 За два дня до конца високосного года Наступает на свете такая погода И такая вокруг тишина, За два

По дорожке мы идём Вдоль, до Шереметьево,— Не глядим, уже — грядем, Самолет заметили. Он сверкал, но

Бывает всё на свете хорошо,- В чем дело, сразу не поймёшь,- А просто летний дождь прошел, Нормальный

Мимозу продают у магазина, Голуби в небе — не знаю чьи, И радужно сияют от бензина Лиловые московские ручьи.

В желтых липах спрятан вечер, Сумерки спокойно сини, Город тих и обесцвечен, Город стынет. Тротуары

Саша, ночью я пришел, Как обыкновенно. Было мне нехорошо, Как обыкновенно. Саша, темное окно Не темнело лучше.

Отпоют нас деревья, кусты, Люди, те, что во сне не заметим, Отпоют окружные мосты, Или Киевский, или ветер.

Сентиментальное путешествие, Или, бедная Лиза, Или, что вам, читатель, В голову придет. О, как все это

1 Люблю Державинские оды, Сквозь трудный стих блеснет строка, Как дева юная легка, Полна отваги и свободы.

Почему и во всем непременно Мне охота себе объяснить И осенней воды перемену, И осоки железную нить?

Мы поехали за город, А за городом дожди. А за городом заборы, За заборами — вожди. Там трава немятая

Сжигала женщина листву, Бесцельно, запросто. Рукой по чистому листу — Молчком, безрадостно.

У лошади была грудная жаба, Но лошадь, как известно, не овца, И лошадь на парады приезжала И маршалу

Москва, июль печет в разгаре, Жар, как рубашка к зданиям прилип. Я у фонтана, на Тверском бульваре Сижу

Не принимай во мне участья И не обманывай жильем, Поскольку улица, отчасти, Одна — спасение мое.

То ли страсти поутихли, То ли не было страстей,- Потерялись в этом вихре И пропали без вестей Люди первых повестей.

Эта песня посвящается солдату Булату Окуджаве и солдату Петру Тодоровскому в день их премьеры — от лейтенанта

На окошко подуешь — получится Поцелуй, или вздох, или след, Настроенье твое не улучшится, Поцелую тому

Ударил ты меня крылом, Я не обижусь — поделом, Я улыбнусь и промолчу, Я обижаться не хочу. А ты ушел

Бывают крылья у художников, Портных и железнодорожников, Но лишь художники открыли, Как прорастают эти крылья.

В.П. Некрасову Ничего не получалось, Я про это точно знал, Что всегда доступна частность И неведом идеал.

Ах, утону я в Западной Двине Или погибну как-нибудь иначе,- Страна не пожалеет обо мне, Но обо мне товарищи заплачут.

Сегодня пьем Опять втроем, Вчера втроем, Позавчера — Все вечера Втроем. Четвертый был, Но он забыл, Как

Рано утром волна окатит Белоснежной своей водой, И покажется в небе катер Замечательно молодой.

В коммунальное помещение, Где засохли в банках цветы, Ты пришла, как чудное видение И как гений чистой красоты.

Я со псом разговаривал ночью, Объясняясь,— наедине,— Жизнь моя удается не очень, Удается она не вполне.

Хоронят писателей мёртвых, Живые идут в коридор. Служителей бойкие метлы Сметают иголки и сор.

В Керчи — как ни кричи, Бывали неудачи. Среди других причин Был мой приезд — тем паче, Что мой приезд

В январе уже тепло, И пускай мороз, но солнце Посылает божий стронций На оконное стекло. Прижимаюсь лбом

О, Паша, ангел милый, На мыло — не хватило Присутствия души,- Известный всем громила Твое похитил мыло.

Эта улица тем хороша Удивительной этой зимою — Независимо и не спеша Возвращается улица к морю.

Никогда не думал, что такая Может быть тоска на белом свете. К. Симонов Солнце бьёт из всех расщелин

Посвящается Феллини Мертвец играл на дудочке, По городу гулял, И незнакомой дурочке Он руку предлагал.

Амстердам, Амстердам, Черная аорта, Вам живого не отдам, Забирайте мертвого. Тело в ящик погрузив, В

В темноте кто-то ломом колотит И лопатой стучится об лед, И зима проступает во плоти, И трамвай мимо

Поэтам следует печаль, А жизни следует разлука. Меня погладит по плечам Строка твоя рукою друга.

Такой туман, и мост исчез. Рукой прохожего узнаешь через дождь, Когда над незнакомою рекой По незнакомой

Я к вам травою прорасту, попробую к вам дотянуться, как почка тянется к листу вся в ожидании проснуться

На меня надвигается По реке битый лед. На реке навигация, На реке пароход. Пароход белый-беленький, Дым

Я от вас отставал, острова, И негаданно, и нечаянно, — Не летела туда голова — Надоевшая и печальная.

1 На скамейке аэродрома,- Я — дома. Домодедово — тоже дом. А чужие квартиры — лиры, И скамейки — они

Я жизнью своей рискую, С гранатой на танк выхожу За мирную жизнь городскую, За все, чем я так дорожу.