Стихи Каролины Павловой

В часы раздумья и сомненья, Когда с души своей порой Стряхаю умственную лень я, — На зреющие поколенья

О былом, о погибшем, о старом Мысль немая душе тяжела; Много в жизни я встретила зла, Много чувств я

Как сердцу вашему внушили К родной Москве такую спесь? Ее ж любимицей не вы ли Так мирно расцветали здесь?

К могиле той заветной Не приходи уныло, В которой смолкнет сила Всей жизненной грозы. Отвергну плач я

Сперва он думал, что и он поэт, И драму написал «Марина Мнишек», И повести; но скоро понял свет И бросил

Преподаватель христианский,— Он духом тверд, он сердцем чист; Не злой философ он германский, Не беззаконный

Когда один, среди степи Сирийской, Пал пилигрим на тягостном пути, — Есть, может, там приют оазы близкой

Воет ветр в степи огромной, И валится снег. Там идет дорогой темной Бедный человек. В сердце радостная

Да, много было нас, младенческих подруг; На детском празднике сойдемся мы, бывало, И нашей радостью гремела

От грозных бурь, от бедствий края, От беспощадности веков Тебя, лампадочка простая, Сберег твой пепельный покров.

Опять отзыв печальной сказки, Нам всем знакомой с давних пор, Надежд бессмысленные ласки И жизни строгий приговор.

Зачем судьбы причуда Нас двух вела сюда, И врозь ведет отсюда Нас вновь бог весть куда? Зачем, скажи

Меняясь долгими речами, Когда сидим в вечерний час Одни и тихие мы с вами, — В раздумье, грустными глазами

Прошло сполна все то, что было, Рассудок чувство покорил, И одолела воли сила Последний взрыв сердечных сил.

Он вселенной гость, ему всюду пир, Всюду край чудес; Ему дан в удел весь подлунный мир, Весь объем небес;

Чего твоя хочет причуда? Куда, мотылек молодой, Природы блестящее чудо, Взвился ты к лазури родной?

Ночь летнюю сменяло утро; Отливом бледным перламутра Восток во мраке просиял; Погас рой звезд на небосклоне

Ты, уцелевший в сердце нищем, Привет тебе, мой грустный стих! Мой светлый луч над пепелищем Блаженств

Младых надежд и убеждений Как много я пережила! Как много радостных видений Развеял ветр, покрыла мгла!

Ты все, что сердцу мило, С чем я сжился умом: Ты мне любовь и сила, — Спи безмятежным сном!

Зовет нас жизнь: идем, мужаясь, все мы; Но в краткий час, где стихнет гром невзгод, И страсти спят, и

Молчала дума роковая, И полужизнию жила я, Не помня тайных сил своих; И пробудили два-три слова В груди

Снова над бездной, опять на просторе, — Дальше и дальше от тесных земель! В широкошумном качается море

Я не из тех, которых слово Всегда смиренно, как их взор, Чье снисхождение готово Загладить каждый приговор.

Где ни бродил с душой унылой, Как ни текли года, — Всё думу слал к подруге милой Везде я и всегда.

Умолк шум улиц — поздно; Чернеет неба свод, И тучи идут грозно, Как витязи в поход. На темные их рати

Невероятный и нежданный Слетел ко мне певца привет, Как лавра лист благоуханный, Как южных стран чудесный цвет.

Эдипа сфинкс, увы! он пилигрима И ныне ждет на жизненном пути, Ему в глаза глядит неумолимо И никому

Мы странно сошлись. Средь салонного круга, В пустом разговоре его, Мы словно украдкой, не зная друг друга

За листком листок срывая С белой звездочки полей, Ей шепчу, цветку вверяя, Что скрываю от людей.

Случилося, что в край далекий Перенесенный юга сын Цветок увидел одинокий, Цветок отеческих долин.

Приветствована вновь поэтом Была я, как в моей весне; И год прошел, — сознаться в этом И совестно, и

Текут в согласии и мире, Сияя радостным лучом, Семейства звездные в эфире Своим указанным путем.

За тяжкий час, когда я дорогою Плачусь ценой, И, пользуясь минутною виною, Когда стоишь холодным судиею

Небо блещет бирюзою, Золотисты облака; Отчего младой весною Разлилась в груди тоска? Оттого ли, что

Когда в раздор с самим собою Мой ум бессильно погружен, Когда лежит на нем порою Уныло-праздный полусон

К *** В толпе взыскательно холодной Стоишь ты, как в чужом краю; Гляжу на твой порыв бесплодный, На праздную

Приветствована вновь поэтом Была я, как в моей весне; И год прошел,— сознаться в этом И совестно, и грустно мне.

Мы современницы, графиня, Мы обе дочери Москвы; Тех юных дней, сует рабыня, Ведь не забыли же и вы!

Писали под мою диктовку Вы, на столе облокотись, Склонив чудесную головку, Потупив луч блестящих глаз.

Не раз в душе познавши смело Разврата темные дела, Святое чувство уцелело Одно, средь лютости и зла;

День тихих грез, день серый и печальный; На небе туч ненастливая мгла, И в воздухе звон переливно-дальный

К тебе теперь я думу обращаю, Безгрешную, хоть грустную, — к тебе! Несусь душой к далекому мне краю И

Нет, не им твой дар священный! Нет, не им твой чистый стих! Нет, ты с песнью вдохновенной Не пойдешь

Посвящаю моему сыну В обширном поле град обширный Блестел, увенчанный Кремлем, Молящийся молитвой мирной