Короткие стихи для заучивания наизусть

Верить можно лишь в то, что всегда понятно. В непонятное как же возможно верить? Непонятное, правда

Юность жаждет того и сего, Юности нужен весь мир навек, А зрелости нужен больше всего Один-единственный

Отмщать завистнику меня вооружают, Хотя мне от него вреда отнюдь не чают. Когда зоилова хула мне не вредит

Не верь мне, друг, когда, в избытке горя Я говорю, что разлюбил тебя, В отлива час не верь измене моря

Одолела сила-удаль меня, молодца, Не чужая, своя удаль богатырская! А и в сердце тая удаль-то не вместится

Часовая стрелка близится к полночи. Светлою волною всколыхнулись свечи. Тёмною волною всколыхнулись думы.

Отрок милый, отрок нежный, Не стыдись, навек ты мой; Тот же в нас огонь мятежный, Жизнью мы живем одной.

Невод рыбак расстилал по брегу студеного моря; Мальчик отцу помогал. Отрок, оставь рыбака! Мрежи иные

Зачем твой дивный карандаш Рисует мой арапский профиль? Хоть ты векам его предашь, Его освищет Мефистофель.

От многоречия отрекшись добровольно, В собранье полном слов не вижу пользы я; Для счастия души, поверьте

Туманский, Фебу и Фемиде Полезно посвящая дни, Дозором ездит по Тавриде И проповедует Парни.

Пусть покойник мирно спит; Есть монаху тихий скит; Птице нужен сок плода, Древу – ветер да вода.

Старательно мы наблюдаем свет, Старательно людей мы наблюдаем И чудеса постигнуть уповаем. Какой же плод

Когда бы спел я наконец Нежнейшее четверостишье, Как иногда поет скворец Весною в утреннем затишье! Про что?

Прислушайся к ночному сновиденью, не пропусти упавшую звезду… по улицам моим Невидимою Тенью я за тобой

Они привыкли говорить, А мы к молчанию привыкли. И домолчались, и поникли, И тихо выть по-волчьи стали

Полночный звон степной пустыни, Покой небес, тепло земли, И горький мед сухой полыни, И бледность звездная вдали.

Дней сползающие слизни, …Строк поденная швея… Что до собственной мне жизни? Не моя, раз не твоя.

К простоте возвращаться — зачем? Зачем — я знаю, положим. Но дано возвращаться не всем. Такие, как я, не можем.

Из мешка На пол рассыпались вещи. И я думаю, Что мир — Только усмешка, Что теплится На устах повешенного.

С журчанием, свистом Птицы взлетать перестали. Трепещущим листом Они не летали. Тянулись таинственно

Я не люблю тебя; страстей И мук умчался прежний сон; Но образ твой в душе моей Всё жив, хотя бессилен он;

Я знаю, с места не сдвинуться Под тяжестью Виевых век. О, если бы вдруг откинуться В какой-то семнадцатый век.

Из омута злого и вязкого Я вырос, тростинкой шурша, И страстно, и томно, и ласково Запретною жизнью дыша.

Живёт на свете людоед, Разбойник и злодей, Он вместо каши и котлет Привык на завтрак и обед Есть маленьких детей.

Душно! без счастья и воли Ночь бесконечно длинна. Буря бы грянула, что ли? Чаша с краями полна!

Тихо всё, глядится месяц В воды зыбкие реки; За рекою слышны песни И мелькают огоньки. Отчего так сердцу больно?

Семь лет она не писала, Семь лет молчала она. Должно быть, ей грустно стало, Но, впрочем, теперь весна.

Веселый вечер в жизни нашей Запомним, юные друзья; Шампанского в стеклянной чаше Шипела хладная струя.

В его «Истории» изящность, простота Доказывают нам, без всякого пристрастья, Необходимость самовластья

Я видел вас, я их читал, Сии прелестные созданья, Где ваши томные мечтанья Боготворят свой идеал.

В пещере тайной, в день гоненья, Читал я сладостный Коран, Внезапно ангел утешенья, Влетев, принес мне талисман.

Мечты, мечты, Где ваша сладость? Где ты, где ты, Ночная радость? Исчезнул он, Веселый сон, И одинокий

Как этого посмертного альбома Мне дороги заветные листы, Как все на них так родственно-знакомо, Как полно

Не обрывается сказка концом. Помнишь, тебя мы спросили вначале: Что остаётся от сказки потом — После

Сколько великих выбыло! Их выбивали нож и отрава… Что же, на право выбора Каждый имеет право.

Холодно, метёт кругом, я мёрзну и во сне, Холодно и с женщиной в постели… Встречу ли знакомых я — морозно

Без ярких гирлянд и без лавров Стоите под серым навесом, Похожие на динозавров Размером и весом.

Если всё — и спасенье в ноже, И хирург с колпаком. Лучше, чтоб это было уже, Чем сейчас и потом.

И сегодня, и намедни — Только бредни, только бредни, И третьего тоже дни Снова бредни — всё они.

Не будь такой послушный и воспитанный я — Клянусь, я б просто стал ей кавалером: Была розовощёкая, упитанная

Нынче очень сложный век. Вот — прохожий… Кто же он? Может, просто человек, Ну а может быть, шпион!

Алый мрак в небесной черни Начертил пожаром грань. Я пришел к твоей вечерне, Полевая глухомань.

Холодна тюрьма и мышей полна, И постель узка, вся в клопах доска! Я клопов давлю, бью по одному, И опять

Милый друг, не рыдай, Не роняй слез из глаз И душой не страдай: Близок счастья тот час…

Не давали покоя они петуху, Ловят по двору, бегают, слышу, И загнали куда-то его под стреху.

Мой горец — парень удалой, Широкоплеч, высок, силен. Но не вернется он домой — Он на изгнанье осужден.

Мой Джоки — славный молодец. Никто в окрестности у нас Так не зовет рожком овец, Так не ведет девчонку в пляс.

Жила-была тетка под старою ивой, Она джентльменам готовила пиво. Скрогам. У теткиной дочки была лихорадка.

Ты славной клячею была, И вот узнал я с грустью, Что по реке ты поплыла И доплыла до устья.