Короткие стихи для заучивания наизусть

Маленькие мушки И большие мушки Умывают лапками И глаза, и ушки. Чистые, умытые, Утром, на заре Завтракают

Малыши-крепыши Вышли на площадку, Малыши-крепыши Делают зарядку!

С своей пылающей душой, С своими бурными страстями, О жены Севера, меж вами Она является порой И мимо

Эта встреча никем не воспета, И без песен печаль улеглась. Наступило прохладное лето, Словно новая жизнь началась.

Ах, метель такая, просто черт возьми! Забивает крышу белыми гвоздьми. Только мне не страшно, и в моей

Ах, как сладко, сладко дышит Аромат твоих кудрей! Но еще дышал бы слаще Аромат души твоей.

Дитя разгула и разлуки, Ко всем протягиваю руки. Тяну, ресницами плеща, Всех юношей за край плаща.

Проще и проще Пишется, дышится. Зорче и зорче Видится, слышится. Меньше и меньше Помнится, любится.

Я с тобой не стану пить вино, Оттого что ты мальчишка озорной, Знаю я – у вас заведено С кем попало целоваться

Мы вырастаем из любви И, заперев в комоде Ее храним, пока она Не будет снова в моде

На вас не поднимается рука. И я едва ль осмелюсь говорить, каким еще понятием греха сумею этот сумрак озарить.

Кристалл, поэтом обновленный, Укрась мой мирный уголок, Залог поэзии священной И дружбы сладостный залог.

«В гостях нам хорошо, а дома лучше!» Так говорит пословица одна. Все правильно. Но я на всякий случай

Гласность в печати, на радио гласность, И было б все это, наверно, славным, Когда б ни другая явилась

До какого времени Бродит в жилах кровь? До какого возраста Мучает любовь? До какого возраста — Говорите вы?

Как избежать измен и горьких сцен? Что делать, чтоб любовь не распылялась? Берите милых в столь горячий

Льстецы! Не стесняйтесь в любой судьбе До края налить медовую реку. Ведь льстить — это, в общем, сказать

На струнах гитары не страшно бренчать: Струну заменить можно в полмгновения. А вот на нервах не стоит

О счастье мечтал я, едва только мыслить начав, И счастье однажды примчалось ко мне, вероятно.

Поездку в Рим, к теплу испанских вод Всем господам реклама предлагает. Канары, Ниццу, белый теплоход…

Запомни навек и другим скажи: Хитрость и ложь все равно откроются. Счастья нельзя построить на лжи, Ведь

Сегодня решил я красиво жить — Светло, широко и по-русски: Итак, я отныне бросаю пить, Вот именно: твердо

Ура! Демократии нашей знамя Являет нам новую красоту: Свободы со связанными руками И гласности с крепким

В своей прекрасно-праведной судьбе Она вовек ни в чем не согрешила. Но втайне не могла простить себе

Покойник был дурак и так любил чины, Что требует в аду короны сатаны. — Нет, — молвил сатана.

Деревцо моё миндальное Все цветами убирается, В сердце думушка печальная Поневоле зарождается: Деревцом

О, если б ты могла хоть на единый миг Забыть свою печаль, забыть свои невзгоды! О, если бы хоть раз я

Уж ласточки, кружась, над крышей щебетали, Красуяся, идет нарядная весна: Порою входит так в дом скорби

Как совладать с судьбою-дурой? Заладила свое — хоть плачь. Сосредоточенный и хмурый, Смычком орудует скрипач.

Хвостовым некогда воспетая дыра! Провозглашаешь ты природы русской скупость, Самодержавие Петра И Милорадовича глупость.

Крив был Гнедич поэт, преложитель слепого Гомера, Боком одним с образцом схож и его перевод.

Волненьем жизни утомленный, Оставя заблуждений путь, Я сердцем алчу отдохнуть, И близ тебя, мой друг

Скажи мне, ночь, зачем твой тихий мрак Мне радостней…

Один, один остался я, Пиры, любовницы, друзья Исчезли с легкими мечтами, — Померкла молодость моя С ее

Желанье счастия в меня вдохнули боги; Я требовал его от неба и земли И вслед за призраком, манящим издали

О, иностранец в шляпе, взвесь Мою судьбу. Всю жизнь с пеленок Сижу под этой пальмой здесь Я, бедний черный

Когда я целую тебя, ты на цыпочки привстаешь, — ты едва до меня достаешь, когда я целую тебя… Как я мало

Юбилеи вокруг, годовщины, Круглых дат центробежный полет. Были мальчики, стали мужчины, Зря надеялись

Тенью тянутся Слухи. Правители голосят, Народ шепчется.

И скажешь ты: Не та ль, Не ты, Что сквозь персты: Листы, цветы — В пески… Из устных Вер — индус, Что

Ты прав. Одним воздушным очертаньем Я так мила. Весь бархат мой с его живым миганьем — Лишь два крыла.

Струись, Струись, Холодный ключ осенний. Молись, Молись, И веруй неизменней. Молись, Молись, Молитвой

Сюда лиска прибегала, Легкой поступью порхала, Уши нежно навострила С видом тонкого нахала, Концом желтым

Скажи мне: где переняла Ты обольстительные звуки И как соединить могла Отзывы радости и муки?

Когда человек умирает, Изменяются его портреты. По-другому глаза глядят, и губы Улыбаются другой улыбкой.

Мы с тобой на кухне посидим, Сладко пахнет белый керосин; Острый нож да хлеба каравай… Хочешь, примус

Тщетно отчаянный ветер бился нечеловече. Капли чернеющей крови стынут крышами кровель. И овдовевшая в

Ты, старина, здешь живешь как в аду, Воля придет — чай, бежишь без оглядки? — Нашто мне воля?

Горько плакал мальчик Лева Потому, что нету клева. — Что с тобой?— спросили дома, Напугавшись пуще грома.

О вы, которые любовью не горели, Взгляните на нее — узнаете любовь. О вы, которые уж сердцем охладели