Короткие стихи для заучивания наизусть
Пусть в окошко постучится В полночь добрый Новый год, Всем мечтам поможет сбыться, Счастье, радость принесёт!
Горит на солнышке Флажок, Как будто я Огонь зажег.
Споткнулся смычок, Не пиликает скрипка: За нотный крючок Зацепилась ошибка.
Карие глаза — простор, Степь, бок о бок мчатся кони, И сердцам в старинном тоне Вторит топот эхом гор…
В дорогу жизни снаряжая Своих сынов, безумцев нас, Снов золотых судьба благая Дает известный нам запас.
Эх, жизнь моя, Улыбка девичья. За Гольдшмита пьем И за Галькевича. Будет пуст стакан, Как и жизнь пуста.
Сквозь чащу пошлости, дрожа от отвращенья, Я продираюсь к дальнему лучу. Я задыхаюсь. Но в изнеможеньи
Какие-то носятся звуки И льнут к моему изголовью. Полны они томной разлуки, Дрожат небывалой любовью.
Когда отталкивают в грудь, Ты на ноги надейся — встанут! Стучись опять к кому-нибудь, Чтоб снова вечер
Между страданьями земными Одна земная благодать: Живя заботами чужими, Своих не видеть и не знать.
Она идёт — как Восток алеет. Такой фигурой нужно ходить. Такую девушку невозможно склеить. Такую можно
Прозвучало над ясной рекою, Прозвенело в померкшем лугу, Прокатилось над рощей немою, Засветилось на
По горам за шагом шаг Неизвестный шел ишак. Шел он вверх, шел он вниз, Через-весь. прошел Тавриз И вперед
Первоклассник, первоклассник, Нарядился, как на праздник, Даже в лужу не зашел, Погляделся и пошел.
В роддоме вышел факт невероятный: Рождаться начал маленький пострел. Но тут на нашу жизнь он посмотрел
Говорят: «Лиха беда — начало!» Муж стоит с улыбкой на лице: После свадьбы было три скандала.
Если радости нас посещают вновь, Значит, с нами Рука дающая. Что такое последняя наша любовь?
Книга учит и книга воспитывает Только тех, кто читает и впитывает. А у тех, кто по строчкам несется
Люди не могут порой понять: Откуда и что у него берется? Ему б печальные строки писать, А он то и дело
Не спорьте про молодость! Силы дерзаний Решают не годы, а сердца пылание. Ведь юность — не возраст, а
Он был ей поверен. Она верна. Такой вариант ему очень нравился. Но вот начала вдруг хитрить она, Он был возмущен.
Поссориться просто (чего быстрее), Как с горки скатиться, лишь в сани сесть. А вот помириться куда сложнее
— О, не встречайся, милая, с другими! Ведь я известен, у меня есть имя! — Она сказала просто, без усилия
Ты говоришь, что счастье невозможно, Препятствий тьма и все ужасно сложно. А я считаю: если б мы любили
Хватит болтать про народ, господа, И, пузо надув, вещать о народности! Ведь после Петра, за годами года
Чтоб обрести друга, Ты съешь с ним соли две-три сумы. А чтоб потерять друга — Дай ему денег взаймы.
Коль любить, так без рассудку, Коль грозить, так не на шутку, Коль ругнуть, так сгоряча, Коль рубнуть
Рассевается, расступается Грусть под думами под могучими, В душу темную пробивается, Словно солнышко
Хоть все по-прежнему певец Далеких жизни песен странных Несет лирический венец В стихах безвестных и
Смирдин меня в беду поверг; У торгаша сего семь пятниц на неделе, Его четверг на самом деле Есть после
Юноша, скромно пируй, и шумную Вакхову влагу С трезвой струею воды, с мудрой беседой мешай.
Когда помилует нас бог, Когда не буду я повешен, То буду я у ваших ног, В тени украинских черешен.
Покойник, автор сухощавый, Писал для денег, пил из славы.
Как узник, Байроном воспетый, Вздохнул, оставя мрак тюрьмы…
Штабс-капитану, Гете, Грею, Томсону, Шиллеру привет! Им поклониться честь имею, Но сердцем истинно жалею
Благословен святое возвестивший! Но в глубине разврата не погиб Какой-нибудь неправедный изгиб Сердец
У моей знакомой Сони Есть Тальони В медальоне на груди! Ну, а рядом с той Тальони В том же самом медальоне
Что там ни говори, а мне дороже И все милее с каждым годом мне И ритм деревьев, зябнущих до дрожи, И
Вечером Неизменное вечное Подступает к тебе и ко мне Одинаково. Пусть общего нет у нас И надеяться нечего.
В лицо мне веет ветер нежащий, На тучах алый блеск погас, И вновь, как в верное прибежище, Вступаю я
Глухой глухого звал к суду судьи глухого, Глухой кричал: «Моя им сведена корова!» — «Помилуй,- возопил
Тихо ночью на степи; Небо ей сказало: спи! И курганы спят; Звезды ж крупные в лучах Говорят на небесах
Облакини плыли и рыдали Над высокими далями далей. Облакини сени кидали Над печальными далями далей.
Много красавиц в аулах у нас, Звезды сияют во мраке их глаз, Сладко любить их, завидная доля, Но веселей
Дайте Тютчеву стрекозу — Догадайтесь почему! Веневитинову — розу. Ну, а перстень — никому. Боратынского
Только детские книги читать, Только детские думы лелеять, Все большое далеко развеять, Из глубокой печали восстать.
Слезают слёзы с крыши в трубы, к руке реки чертя полоски; а в неба свисшиеся губы воткнули каменные соски.
У поэта соперника нету Ни на улице и ни в судьбе. И когда он кричит всему свету, Это он не о вас — о себе.
Высокая стоит луна. Высокие стоят морозы. Далекие скрипят обозы. И кажется, что нам слышна Архангельская тишина.
Напрасно воспевать мне ваши именины При всем усердии послушности моей; Вы не милее в день святой Екатерины