Стихи Леонида Филатова

Все не верится, черт возьми, В то, что мы с тобой уцелели Как шатает нас от весны, Как мы страшно переболели

Еще вчера, — как снимок дилетанта, — Осенний день расплывчат был и слеп, А нынче скрупулезно и детально

Король вас может сделать Всесильным богачем, И все на этом свете Вам будет нипочем! Но если вы отпетый

О не лети так, жизнь, слегка замедли шаг. Другие вон живут, неспешны и подробны. А я живу — мосты, вокзалы

По мотивам русского фольклора Скоморох-потешник Верьте аль не верьте, а жил на белом свете Федот-стрелец

Я с детства был в душе моряк, Мне снились мачта и маяк, Родня решила: «он маньяк, Но жизнь мечты его остудит.

Меня сочтут обманщиком, Да только я не лгу: Вином из одуванчиков Торгуют на углу. Уж, если одурачивать

Клавка в струночку, лицо — белей бумаги И сидит, не понимает ничего, А вокруг — всё киномаги да завмаги

В пятнадцать лет, продутый на ветру Газетных и товарищеских мнений, Я думал: «Окажись, что я не гений

Мы шатались на Пасху по Москве по церковной, Ты глядела в то утро на меня одного. Помню, в лавке Гольдштейна

Песни к спектаклю «Мартин Иден» Повеял с моря легкий бриз, И сердце бет тревогу… Простите, мисс, Простите

Давай поглядим друг на друга в упор, Довольно вранья. Я — твой соглядатай, я — твой прокурор, Я — память твоя.

Когда душа Во мраке мечется, шурша, Как обезумевшая крыса, — Ищи в тот миг Любви спасительный тайник

Все мы куклы, Сергей Владимирович, В нашей крохотной суете, Но кому-то дано лидировать, А кому-то плеститсь в хвосте.

Сидят на дачах старенькие ВОХРы И щурятся на солнце сквозь очки. Послушаешь про них — так прямо волки

I И вот, жрецы ночных обсерваторий Hашли среди созвездий и планет Светящуюся точку, под которой Мне было

Тревожно и серьезно Я вывел на снегу: «Наташа + Сережа», А дальше не могу. И в этом я, ребята, Ничуть

Чудеса всегда доверены минутам. Чудо трудно растянуть на полчаса. Но минуты мы неряшливо минуем – И поэтому

Я беспечен и одинок, И богатство мне ни к чему, Мне б отсрочить хоть на денек Час, когда я кану во тьму.

Когда, обвенчаный с Удачей, Я гордо шел от аларя, Народ сочувственно судачил, Зазря, мол, все это, зазря… Не верят!

Скончался скромный человек Без имени и отчества, Клиент прилежнейший аптек И рыцарь стихотворчества.

Если ты мне враг- Кто тогда мне друг? Вертится Земля, Как гончарный круг. Мучась и бесясь, Составляет

А здесь — ни наводненья, ни пожара, И так же безмятежна синева, И под конюшни отдана хибара С заносчивым

— Вот вы говорите, что слезы людские — вода? — Да. — Все катаклизмы проходят для вас без следа?

Мне снится ночами Веселый ковбой, Он издали манит Меня за собой. По знойной равнине, Сквозь рыжую пыль

Должно быть любому ребенку Земли Известна игра под названьем «замри». Долбят непоседы от зари до зари: «Замри!

Что же это был за поход?.. Что же это был за народ?.. Или доброты в этот год На планете был недород?

У окна стою я, как у холста, ах какая за окном красота! Будто кто-то перепутал цвета, и Дзержинку, и Манеж.

Вот улетишь, парус наладишь. Врач был латыш — светлый, как ландыш. Сложим вот так белые руки.

Я прожил горестную жизнь И понял не вчера, Что, как судьба ни повернись, — Нет худа без добра.

Все куда-то я бегу Бестолково и бессрочно, У кого-то я в долгу, У кого — не знаю точно. Все труднее я

И кому теперь горше от вселенской тоски — машинисту из Орши, хипарю из Москвы? Чья страшнее потеря —

У окна стою я, как у холста, Ах какая за окном красота! Будто кто-то перепутал цвета, И Неглинку, и Манеж.

В степях Аризоны, в горячей ночи, Гремят карабины и свищут бичи. Большая охота, большая страда: Несутся

Старик угрюмо вглядывался в лица И выжидал, покуда стихнет гам… О, еженощный тот самоубийца Над чёрной

Испытавший в скитаниях стужу и зной, Изнемогший от бурь и туманов, Я приеду домой, я приеду домой Знаменитый

Цветные лохмотья На солнце пестрят, — Кочует по свету Бродячий театр!.. За честность и смелость, За ум

Сомкните плотнее веки И не открывайте век, Прислушайтесь и ответьте: Который сегодня век? В сошедшей

Он замолчал. Тепрерь он ваш, потомки. Как говорится, «дальше — тишина». …У века завтра лопнут перепонки

День закончен – и кисть до утра Остывает светло и натужно… Головешкой ночного костра В темноте догорает

Я себя проверяю на крепость: Компромиссы – какая нелепость! Я себя осаждаю, как крепость, И никак не

То в кромешной ночи, то средь белого дня Настигали меня неудачи… Смерть душила меня, Смерть душила меня

Млел июнь. Томилось лето. Но уже случилось ЭТО. Срочно что-то, как-то, где-то надо было делать!

О, високосный год – проклятый год Как мы о нем беспечно забываем И доверяем жизни хрупкий ход Всё тем

Сверкающий очечками лукаво, — Пред самым входом в кукольный театр — Нас встретит добродушный папа Карло

— Неужто этот ловелас Так сильно действует на Вас, Святая простота? — О да, мой друг, о да.

Я торчу в снегу, как зимний колос, Тоненький, бездумный и больной. Слышу я, как кто-то воет в голос

…А началом явился испуг От нечаянно хрустнувшей ветки… И дремучий немыслимы звук Шевельнулся тогда в

Ни стрела, ни рапира, ни пуля Не смущали лихого Газуля — В нем текла мавританская кровь. Но не знал простодушный

Горько плачет полицай – Кулачище – в пол-лица: Не таи обиды, Верка, На папаню-подлеца. Смотрят из-под