Стихи Михаила Кульчицкого

Друг заветный! Нас не разлучили Ни года, идущие на ощупь, И ни расстояния-пучины Рощ и рек, в которых

От рожденья он не видел солнца. Он до смерти не увидит звезд. Он идет. И статуй гибких бронза Смотрит

Дуют ветры дождевые Над речной осокой. Щорса цепи боевые Держат фронт широкий. Над хатами тучи дыма Смертельной

Мечтатель, фантазер, лентяй-завистник! Что? Пули в каску безопасней капель? И всадники проносятся со

Я вижу красивых вихрастых парней, Что чехвостят казенных писак. Наверно, кормильцы окопных вшей Интендантов

Из незавершенной поэмы Далекий друг! Года и версты, И стены книг библиотек Нас разделяют. Шашкой Щорса

Мы стоим с тобою у окна, Смотрим мы на город предрассветный. Улица в снегу, как сон, мутна, Но в снегу

Когда я пришел, призываясь, в казарму, Товарищ на белой стене показал Красное знамя — от командарма

Высокохудожественной строчкой не хромаете, вы отображаете удачно дач лесок. А я — романтик.

Я видел, как рисуется пейзаж: Сначала легкими, как дым, штрихами Набрасывал и черкал карандаш Траву лесов

Дождь. И вертикальными столбами дно земли таранила вода. И казалось, сдвинутся над нами синие колонны навсегда.

На Кубани долго не стареют, Грустно умирать и в сорок лет. Много раз описанный, сереет Медленный решетчатый рассвет.

В глубине Украины, На заброшенной станции, Потерявшей название от немецкого снаряда, Возле умершей матери

Вороны каркали, и гаркали грачи, Березы над весною, как врачи В халатах узких. Пульс ручьев стучит.

Самое страшное в мире — Это быть успокоенным. Славлю Котовского разум, Который за час перед казнью Тело

Как в строгой анкете — Скажу не таясь — Начинается самое Такое: Мое родословное древо другое — Я темнейший