Стихи Михаила Светлова
Мы ехали шагом, Мы мчались в боях И «Яблочко»-песню Держали в зубах. Ах, песенку эту Доныне хранит Трава
Черный крест на груди итальянца, Ни резьбы, ни узора, ни глянца,- Небогатым семейством хранимый И единственным
1 Снова бродит луна Но полям бесконечных скитаний. Словно в очередь к богу, Вразвалку лежат мертвецы…
Над израненной пехотой Солнце медленно плывет, Над могилой Дон-Кихота Сбросил бомбу самолет.
День сегодня был короткий, Тучи в сумерки уплыли, Солнце Тихою Походкой Подошло к своей могиле.
Первая пуля Попала в ногу, Но я, представьте, не был взволнован, — Я был совершенно спокоен… Ей-богу!
Хочется без конца Думать об Ильиче, Будто рука отца Вновь на твоём плече. Рвался в бою металл, Бился
Живого или мертвого Жди меня двадцать четвертого, Двадцать третьего, двадцать пятого — Виноватого, невиноватого.
Немецкая революционная песня Мы шли под грохот канонады, Мы смерти смотрели в лицо, Вперед продвигались
Все ювелирные магазины — они твои. Все дни рожденья, все именины — они твои. Все устремления молодежи
Сколько милых значков На трамвайном билете! Как смешна эта круглая Толстая дама!.. Пассажиры сидят, Как
Там, где небо встретилось с землёй, Горизонт родился молодой. Я бегу, желанием гоним. Горизонт отходит.
Ну на что рассчитывать еще-то? Каждый день встречают, провожают… Кажется, меня уже почетом, Как селедку
Н. Асееву Ночь стоит у взорванного моста, Конница запуталась во мгле… Парень, презирающий удобства, Умирает
Молодой красноармеец Долго на небо смотрел, — Над заводом оружейным Тульский голубь пролетел.
Как мальчики, мечтая о победах, Умчались в неизвестные края Два ангела на двух велосипедах — Любовь моя
Пробивается в тучах Зимы седина, Опрокинутся скоро На землю снега,- Хорошо нам сидеть За бутылкой вина
Ольге Берггольц Ближе к следующему столетью, Даже времени вопреки, Все же
Иосифу Уткину Четырем лошадям На фронтоне Большого театра — Он задаст им овса, Он им крикнет веселое «тпру!
Я не знаю, где граница Между Севером и Югом, Я не знаю, где граница Меж товарищем и другом.
Молодежь! Ты мое начальство — Уважаю тебя и боюсь. Продолжаю с тобою встречаться, Опасаюсь, что разлучусь.
Чтоб ты не страдала от пыли дорожной, Чтоб ветер твой след не закрыл,- Любимую, на руки взяв осторожно
Поворачивали дула В синем холоде штыков, И звезда на нас взглянула Из-за дымных облаков. Наши кони шли
Время нынче такое: человек не на месте, И земля уж, как видно, не та под ногами. Люди с богом когда-то
Каждый год и цветет И отцветает миндаль… Миллиарды людей На планете успели истлеть… Что о мертвых жалеть нам!
Они улеглись у костра своего, Бессильно раскинув тела, И пуля, пройдя сквозь висок одного, В затылок
С утра до заката, Всю ночь до утра В снегу большевичит Мурманский край. Немного южнее Суровой страны
Годы многих веков Надо мной цепенеют. Это так тяжело, Если прожил балуясь… Я один — Я оставил свою Дульцинею
Барабана тугой удар Судит утренние туманы,- Это скачет Жанна дАрк К осажденному Орлеану. Двух бокалов
Меня не пугает Высокая дрожь Пришедшего дня И ушедших волнений,- Я вместе с тобою Несусь, молодежь, Перил
Товарищ устал стоять… Полуторная кровать По-женски его зовет Подушечною горою. Его, как бревно, несет
В екатеринославских степях, Где травы, где просторов разбросано столько, Мы поймали махновца Кольку
Белый конь Под Орлом пролетел, Предназначенный к въезду в Москву, Подминая траву… Время мчится быстрее
Я годы учился недаром, Недаром свинец рассыпал — Одним дальнобойным ударом Я в дальнюю мачту попал… На
Было так — легенды говорят — Миллиарды лет тому назад: Гром был мальчиком такого-то села, Молния девчонкою была.
Я нынешней ночью Не спал до рассвета, Я слышал — проснулись Военные ветры. Я слышал — с рассветом Девятая
К застенчивым девушкам, Жадным и юным, Сегодня всю ночь Приближались кошмаром Гнедой жеребец Под высоким
Я стою у высоких дверей, Я слежу за работой твоей. Ты устал. На лице твоем пот, Словно капелька жира, течет.
Каховка, Каховка — родная винтовка — Горячая пуля, лети! Иркутск и Варшава, Орел и Каховка — Этапы большого пути.
Человек обещал Проводам молодым: — Мы дадим вам работу И песню дадим! — И за дело свое Телеграф принялся
Гуди над батальоном, Знакомая пальба, Труби над батальоном, Десятая труба. Опять предо мною Огонь и свинец
Чубатый Тарас Никого не щадил… Я слышу Полуночным часом, Сквозь двери: — Андрий! Я тебя породил!
Где последний Индеец заснул, Полночь тихо Несет караул, Над Америкой Звезды стоят, За Америкой Волны шумят.
Уже не мальчиком, Уже почти мужчиной Перехожу десятую межу. В одиннадцатую Нашу годовщину, Накрыт противогазом, Прихожу.
Век наш короток, да долги ночи, Хлопотливы и быстры дни, Наработаешься — ночью хочется Ласку теплую и
Я в жизни ни разу не был в таверне, Я не пил с матросами крепкого виски, Я в жизни ни разу не буду, наверно
Мы — солидные люди, Комсомольцы двадцатого года. Моль уже проедает Походные наши шинели… Мы с детства
Она открывала Свой новый комод, Словно Америку — Тихо, торжественно… Пузатые ящики Смотрят вперед, Покрытые