Стихи Николая Карамзина

Веют осенние ветры В мрачной дубраве; С шумом на землю валятся Желтые листья. Поле и сад опустели;

Законы осуждают Предмет моей любви; Но кто, о сердце, может Противиться тебе? Какой закон святее Твоих

Сельская драма с песнями в одном действии ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА Палемон, старый пастух. Лизиас, молодой спартанец.

Болезнь есть часть живущих в мире; Страдает тот, кто в нем живет. В стране подлунной всё томится;

Богатырская сказка[1] Le monde est vieux, dit on: je le crois; cependant Il le faul arnuser encore comme

Где ты, Прекрасная, где обитаешь? Там ли, где песни поет Филомела, Кроткая ночи певица, Сидя на миртовой ветви?

Мать любезная, Природа! От лазоревого свода Дождь шумящий ниспошли Оросить лице земли! Всё томится, унывает;

Пусть счастье коловратно — Нельзя не знать того; Но мы еще стократно Превратнее его. Всё нового желаем

Тебе, любезная, посвящаю мою «Аглаю», тебе, единственному другу моего сердца! Твоя нежная, великодушная

Как странен Никодим! Он вечно утверждает Противное другим И умником себя для спора называет!

Четырнадцати лет Быть Флорой, право, стыдно: В апреле розы нет! Четырнадцати лет Ты лучше всех Алет: Ах!

Подражание Жаку Делилю Страсть нежных, кротких душ, судьбою угнетенных, Несчастных счастие и сладость

Пришла весна — цветет земля, Древа шумят в венцах зеленых, Лучами солнца позлащенных, Красуются луга

1 Что наша жизнь? Роман. — Кто автор? Аноним. Читаем по складам, смеемся, плачем… спим. 2 Что есть жизнь наша?

[1]Пора, друзья, за ум нам взяться, Беспутство кинуть, жить путем. Не век за бабочкой гоняться, Не век

«В отечестве Зимы, среди ее снегов, — Сказал парнасский бог, — к бессмертной славе россов Родись вновь

Настал разлуки горький час!.. Прости, мой друг! В последний раз Тебя я к сердцу прижимаю; Хочу сказать: не плачь!

(Посвящено московским жителям) Quae homines arant, navigant, aedificant, virtuti omnia parent.

Мой друг! вступая в шумный свет С любезной, искренней душею, В весеннем цвете юных лет, Ты хочешь с музою

Басня Прошедшею весною, Вечернею зарею В лесочке сем певал любезный соловей. Пришла опять весна: где

«Лизета чудо в белом свете, — Вздохнув, я сам себе сказал, — Красой подобных нет Лизете; Лизета чудо

Во цвете пылких, юных лет Я нежной страстью услаждался; Но ах! увял прелестный цвет, Которым взор мой

Зима свирепая исчезла, Исчезли мразы, иней, снег; И мрак, всё в мире покрывавший, Как дым рассеялся, исчез.

Враги парнасских вдохновений, Ума и всех его творений! Молчите, — скройтеся во мглу! На лире, музам посвященной

Кто скажет не солгав, что сроду он не лгал, Тот разве никогда влюбленным не бывал!

Подруга милая моей судьбы смиренной, Которою меня бог щедро наградил! Ты хочешь, чтобы я, спокойством

Все мыслят жить, но не живут; Не мысля умереть, умрут.

ОТВЕТ НА СТИХИ ОДНОЙ ДЕВИЦЫ, В КОТОРЫХ ОНА КЛЯНЕТСЯ ХЛОЕ, ДРУГУ СВОЕМУ, ЛЮБИТЬ ЕЕ ПЛАМЕННО И ВЕЧНО, ОСТАВЛЯЯ

Дщерь гордости властолюбивой, Обманов и коварства мать, Все виды можешь принимать: Казаться мирною, правдивой

Ты в мрачном октябре родилась — не весною, — Чтоб сетующий мир утешен был тобою.

Басня Узнали филины намерение Феба Ее величество, ночь темную, согнать С престола древнего земли и неба

Кто мог любить так страстно, Как я любил тебя? Но я вздыхал напрасно, Томил, крушил себя! Мучительно

В чьих жилах льется кровь героев, Кто сердцем муж, кто духом росс — Тот презри негу, роскошь, праздность

1 Мы желали — и свершилось!.. Лиза! Небо любит нас. Постоянство наградилось: Ты моя! — Блаженный час!

О время! знаю власть закона твоего: Все прелести лица уносишь ты с собою; Но нежность сердца моего Останется со мною;

Ты хочешь быть, Глупон, Шекспиров подражатель; Выводишь для того на сцену мясников, Башмачников, портных

Друзья! Хованского не стало! Увы! нам в гробе всем лежать; На всех грозится смерти жало: Лишь тронет

ОДА НА СЛУЧАЙ ПРИСЯГИ МОСКОВСКИХ ЖИТЕЛЕЙ ЕГО ИМПЕРАТОРСКОМУ ВЕЛИЧЕСТВУ ПАВЛУ ПЕРВОМУ, САМОДЕРЖЦУ ВСЕРОССИЙСКОМУ

ПОСЛАНИЕ К ДМИТРИЕВУ В ОТВЕТ НА ЕГО СТИХИ, В КОТОРЫХ ОН ЖАЛУЕТСЯ НА СКОРОТЕЧНОСТЬ СЧАСТЛИВОЙ МОЛОДОСТИ

Он с честью был министр, со славою поэт; Теперь для дружества и счастия живет.

Для Нисы то бывает мило, Что прежде было ей постыло; А что теперь для Нисы мило, То скоро будет ей постыло.

Престань, мой друг, поэт унылый, Роптать на скудный жребий свой И знай, что бедность и покой Ещё быть

Месяц восходит, месяц прекрасный, Тихий, любезный спутник земли; Сребряный, ясный свет изливает, Нежно

Супруг твой слишком счастлив был: Не мог он жить в подлунном свете, Где тайный рок в своем совете Сердца

Одною нежностью богат, Как Правда сердцем обнаружен, Как Непорочность безоружен, Как Постоянство некрылат

Один голос Страшно в могиле, хладной и темной! Ветры здесь воют, гробы трясутся, Белые кости стучат.

Вчера здесь роза расцветала, Собою красила весь луг; Но ныне роза в зной увяла — Краса ее исчезла вдруг.

Amour, ne d’un soupir, est comme lui leger[1] Итак, в отставку ты уволен!.. Что делать, нежный пастушок?

Бог дал мне свет ума: я истины искал, И видел ложь везде — светильник погашаю. Бог дал мне сердце: я

9 майя он обедал у меня в деревне и провел вечер. Вчера в моем уединеньи Я с ним о жизни рассуждал, О