Стихи Николая Некрасова

Украшают тебя добродетели, До которых другим далеко, И — беру небеса во свидетели — Уважаю тебя глубоко…

Знахарка в нашем живет околотке: На воду шепчет; на гуще, на водке Да на каких-то гадает травах.

«…Вы в своей душе благословенной Парии — не знает вас народ, Светский круг, бездушный и надменный, Вас

Когда из мрака заблужденья Горячим словом убежденья Я душу падшую извлек, И, вся полна глубокой муки

Она была исполнена печали, И между тем, как шумны и резвы Три отрока вокруг нее играли, Ее уста задумчиво

В сумерки в церковь вхожу. Малолюдно, Светят лампады печально и скудно, Темны просторного храма углы;

О слезы женские, с придачей Нервических, тяжелых драм! Вы долго были мне задачей, Я долго слепо верил

Да, наша жизнь текла мятежно, Полна тревог, полна утрат, Расстаться было неизбежно — И за тебя теперь я рад!

Гражданин (входит) Опять один, опять суров, Лежит — и ничего не пишет. Поэт Прибавь: хандрит и еле дышит

Толстой, ты доказал с терпеньем и талантом, Что женщине не следует «гулять» Ни с камер-юнкером, ни с

В одном из переулков дальных Среди друзей своих печальных Поэт в подвале умирал И перед смертью им сказал

Человек лишь в одиночку Зол — ошибки не простит, Мир — «не всяко лыко в строчку» Спокон веку говорит.

1. Московское стихотворение На дальнем севере, в гиперборейском крае, Где солнце тусклое, показываясь

Зазевайся, впрочем, шляпу Сдернуть — царь-отец Отошлет и по этапу — Чур: в один конец!

Не всё постигнул ум надменный, Не всё светло для мудреца, Есть много таин во вселенной, Ключи которых у творца.

Литература с трескучими фразами, Полная духа античеловечного, Администрация наша с указами О забирании

Не гордись, что в цветущие лета, В пору лучшей своей красоты Обольщения модного света И оковы отринула

О, покинь меня! напрасно О любви мне не тверди И так пламенно, так страстно На страдальца не гляди!

1 Я не сплю, не сплю — не спится, Сердце грустию томится, Сердце плачет в тишине, Сердце рвется к вышине

1 Суд современный, грешный суд — В нем судьи слепы, словно дети, Он то решает в пять минут, На что потребно

«Натко медку! с караваем покушай, Притчу про пчелок послушай! Нынче не в меру вода разлилась, Думали

Черны, черны тени ночи, Но черней твоя коса И твои живые очи, Ненаглядная краса. Если вестниками бури

Так запой, о поэт! Чтобы всем матерям На Руси на святой, по глухим деревням, Было слышно, что враг сокрушен

Ходит он меланхолически, Одевается цинически, Говорит метафорически, Надувает методически И ворует артистически…

Зимой играл в картишки В уездном городишке, А летом жил на воле, Травил зайчишек груды И умер пьяный

Великих зрелищ, мировых судеб Поставлены мы зрителями ныне: Исконные, кровавые враги, Соединясь, идут

Надо мной певала матушка, Колыбель мою качаючи: «Будешь счастлив, Калистратушка, Будешь жить ты припеваючи!

Вот и больница. Светя, показал В угол нам сонный смотритель. Трудно и медленно там угасал Честный бедняк

Долго не сдавалась Любушка-соседка, Наконец шепнула: «Есть в саду беседка, Как темнее станет — понимаешь ты?

Ликует враг, молчит в недоуменье Вчерашний друг, качая головой, И вы, и вы отпрянули в смущенье, Стоявшие

…….одинокий, потерянный, Я как в пустыне стою, Гордо не кличет мой голос уверенный Душу родную мою.

Как много дум наводит день рожденья! Как много чувств в душе он шевелит! Тот от души его благословит

«Я твой. Пусть ропот укоризны За мною по пятам бежал, Не небесам чужой отчизны – Я песни родине слагал!

Они горят!.. Их не напишешь вновь, Хоть написать, смеясь, ты обещала… Уж не горит ли с ними и любовь

Шутка-водевиль в одном действии ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: — Кочергин, саратовский помещик. — Лидия, дочь его.

Детский водевиль в одном действии ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА: Г-н Миллер, содержатель мужского пансиона.

Новому журналу, издаваемому М. Достоевским Меж тем как Гарибальди дремлет, Колеблется пекинский трон

О чем тоска и сокрушенье, О чем вседневная печаль, Роптанья, слезы, сожаленье — Что тратим мы, чего нам жаль?

Художества любитель, Тупейший, как бревно, Аристократов чтитель, А сам почти…; Поклонник вре-бонтона

Гляжу с тоской на розы я и тернии И думой мчусь на край миров: Моя душа в Саратовской губернии, У светлых

…О светские забавы! Пришлось вам поклониться, Литературной славы Решился я добиться. Недолго думал думу

Свет похож на торг, где вечно, Надувать других любя, Человек бесчеловечно Надувает сам себя.

(в день 50-летнего юбилея) Умиляя сердце человека, Наслажденье чистое даря, Голос твой не умолкал полвека

Как дядю моего, Ивана Ильича, Нечаянно сразил удар паралича, В его наследственном имении Корсунском

Вам, мой дар ценившим и любившим, Вам, ко мне участье заявившим В черный год, простертый надо мной, Посвящаю

В городе волны по улицам бродят, Ловят детей, гувернанток и дам, Люди естественным это находят, Сами

Не приходи в часы волнений, Сердечных бурь и мятежей, Когда душа огнем мучений Сгорает в пламени страстей.

Так умереть? — ты мне сказала. Я отвечал надменно: да! Не знал я той, что мне внимала, Не знал души твоей тогда.

Когда взойдет денница золотая На небосвод И, красотой торжественно сияя, Мрак разнесет, Когда звонят

Милый, не брани его, Коли дурен спич: Путь далек до Киева, Позабудешь дичь!