Стихи Николая Заболоцкого
Среди других играющих детей Она напоминает лягушонка. Заправлена в трусы худая рубашонка, Колечки рыжеватые
Каждый день на косороге я Пропадаю, милый друг. Вешних дней лаборатория Расположена вокруг.
Не позволяй душе лениться! Чтоб в ступе воду не толочь, Душа обязана трудиться И день и ночь, и день и ночь!
Зацелована, околдована, С ветром в поле когда-то обвенчана, Вся ты словно в оковы закована, Драгоценная
Вылетев из Африки в апреле К берегам отеческой земли, Длинным треугольником летели, Утопая в небе, журавли.
Жил-был кот, Ростом он был с комод, Усищи — с аршин, Глазищи — с кувшин, Хвост трубой, Сам рябой. Ай да кот!
Сквозь летние сумерки парка По краю искусственных вод Красавица, дева, дикарка — Высокая лебедь плывет.
Я не ищу гармонии в природе. Разумной соразмерности начал Ни в недрах скал, ни в ясном небосводе Я до
Огромные глаза, как у нарядной куклы, Раскрыты широко. Под стрелами ресниц, Доверчиво-ясны и правильно
Как мир меняется! И как я сам меняюсь! Лишь именем одним я называюсь, На самом деле то, что именуют мной,-
Я воспитан природой суровой, Мне довольно заметить у ног Одуванчика шарик пуховый, Подорожника твердый клинок.
Я увидел во сне можжевеловый куст, Я услышал вдали металлический хруст, Аметистовых ягод услышал я звон
О сад ночной, таинственный орган, Лес длинных труб, приют виолончелей! О сад ночной, печальный караван
Есть лица, подобные пышным порталам, Где всюду великое чудится в малом. Есть лица — подобия жалких лачуг
Клялась ты — до гроба Быть милой моей. Опомнившись, оба Мы стали умней. Опомнившись, оба Мы поняли вдруг
Любите живопись, поэты! Лишь ей, единственной, дано Души изменчивой приметы Переносить на полотно.
Задрожала машина и стала, Двое вышли в вечерний простор, И на руль опустился устало Истомленный работой шофер.
Разве ты объяснишь мне — откуда Эти странные образы дум? Отвлеки мою волю от чуда, Обреки на бездействие ум.
При первом наступлении зимы, Блуждая над просторною Невою, Сиянье лета сравниваем мы С разбросанной по
В глуши бутылочного рая, Где пальмы высохли давно, Под электричеством играя, В бокале плавало окно.
Целый день стирает прачка, Муж пошел за водкой. На крыльце сидит собачка С маленькой бородкой.
Облетают последние маки, Журавли улетают, трубя, И природа в болезненном мраке Не похожа сама на себя.
Читайте, деревья, стихи Гезиода, Дивись Оссиановым гимнам, рябина! Не меч ты поднимешь сегодня, природа
Ты и скрипку с собой принесла, И заставила петь на свирели, И, схватив за плечо, повела Сквозь поля
Плоды Мичурина, питомцы садовода, Взращенные усильями народа, Распределенные на кучи и холмы, Как вы
В очарованье русского пейзажа Есть подлинная радость, но она Открыта не для каждого и даже Не каждому
Это было давно. Исхудавший от голода, злой, Шел по кладбищу он И уже выходил за ворота. Вдруг под свежим
В волшебном царстве калачей, Где дым струится над пекарней, Железный крендель, друг ночей, Светил небесных
Кто мне откликнулся в чаще лесной? Старый ли дуб зашептался с сосной, Или вдали заскрипела рябина, Или
О солнце, раскаленное чрез меру, Угасни, смилуйся над бедною землей! Мир призраков колеблет атмосферу
Восходит солнце над Москвой. Старухи бегают с тоской: Куда, куда идти теперь? Уж Новый Быт стучится в дверь!
Вечерний день томителен и ласков. Стада коров, качающих бока, В сопровожденье маленьких подпасков По
Кто вы, кивающие маленькой головкой, Играете с жуком и божией коровкой?
1 Степным ветрам не писаны законы. Пирамидальный склон воспламеня, Всю ночь над нами тлеют терриконы
Я трогал листы эвкалипта И твердые перья агавы, Мне пели вечернюю песню Аджарии сладкие травы.
Стоят чиновные деревья, Почти влезая в каждый дом. Давно их кончено кочевье, Они в решетках, под замком.
Жучок ли точит древесину Или скоблит листочек тля, Сухих листов своих корзину Несет мне осенью земля.
Содрогаясь от мук, пробежала над миром зарница, Тень от тучи легла, и слилась, и смешалась с травой.
Зимы холодное и ясное начало Сегодня в дверь мою три раза простучало. Я вышел в поле. Острый, как металл
На сараях, на банях, на гумнах Свежий ветер вздувает верхи. Изливаются в возгласах трубных Звездочеты
Откинув со лба шевелюру, Он хмуро сидит у окна. В зеленую рюмку микстуру Ему наливает жена.
За высокий сугроб закатилась звезда, Блещет месяц — глазам невтерпеж. Кедр, владыка лесов, под наростами
Я шел сквозь рощу. Ночь легла Вдоль по траве, как мел бела. Торчком кусты над нею встали В ножнах из
Золотой светясь оправой С синим морем наравне, Дремлет город белоглавый, Отраженный в глубине.
Где древней музыки фигуры, Где с мертвым бой клавиатуры, Где битва нот с безмолвием пространства — Там
Опять мне блеснула, окована сном, Хрустальная чаша во мраке лесном. Сквозь битвы деревьев и волчьи сраженья
Могучий день пришел. Деревья встали прямо, Вздохнули листья. В деревянных жилах Вода закапала.
Закинув на спину трубу, Как бремя золотое, Он шел, в обиде на судьбу. За ним бежали двое. Один, сжимая
Слова — как светляки с большими фонарями. Пока рассеян ты и не всмотрелся в мрак, Ничтожно и темно их
Во многом знании — немалая печаль, Так говорил творец Экклезиаста. Я вовсе не мудрец, но почему так часто