Стихи Пьер-Жана Беранже
Провозглашен союз священный: По воле неба непременной Взаимный заключили мир Тунис, Марокко и Алжир.
Будь благословенно, скверное вино! Не опасно вовсе для меня оно. Пусть льстецы, съедая даровой обед
Я во дворце, как вы слыхали, Метельщицей была И под часами в этой зале Лет сорок провела. Иную ночь не
Я часто бога беспокою; Но он так благ, что мне в ответ Шлет вечно что-нибудь такое, Чем я утешен и согрет.
Хранители хартий, Вы чужды всех партий: Теперь настал для вас черед Восстановить мой славный род!
В своей одежде с тальей узкой И с осмоленной головой, Вот — нектар нации французской И честь Бургундии родной!
Спит на груди у ней крошка-ребенок. Жанна другого несет за спиной; Старший с ней рядом бежит… Башмачонок
Комиссар! Комиссар! Бьет Колен супругу вновь! Но пожар — Не пожар: Им любовь Волнует кровь!
Как ты старо, общественное зданье! Грозишь ты нам паденьем каждый час, И отвести удар не в силах знанье…
Я дружен стал с нечистой силой, И в зеркале однажды мне Колдун судьбу отчизны милой Всю показал наедине.
Король! Пошли господь вам счастья, Хотя по милости судьи — И гнева вашего отчасти — В цепях влачу я дни
Мой старый друг, достиг ты цели: Народу подарил напев — И вот рабочие запели, Мудреным ладом овладев.
От зол земных душой скудея, Искал я выхода в мечтах, И вот гляжу: летит Идея, Всем буржуа внушая страх.
Я праздную свое рожденье: Мне семьдесят сегодня лет. Тот возраст будит уваженье, Но вряд ли кем-нибудь
Моя веселость улетела! О, кто беглянку возвратит Моей душе осиротелой — Господь того благословит!
Министр меня обогатить Решил однажды. Так и быть! Не надо шума, публикаций — Привык я жить на чердаке.
Богата негой жизнь природы, Но с негой скорби в ней живут. На землю черные невзгоды Потоки слез и крови льют.
Ах, маменька, спасите! Спазмы, спазмы! Такие спазмы — мочи нет терпеть… Под ложечкой… Раздеть меня, раздеть!
Проснулась ласточка с зарею, Приветствуя весенний день. — Красавица, пойдем со мною: Нам роща отдых даст и тень.
— На связку четок скорби черной Зачем ты слезы льешь упорно? — — Ах, плакали бы тут и вы: Я друга схоронил, увы!
«Хочешь, смелой силой пара Я тебя с собой умчу И вокруг земного шара Шибче птицы пролечу? Я — железный
Дружба, любовь и вино — Все для веселья дано. Счастье и юность — одно. Вне этикета Сердце поэта, Дружба
Послушай, пристав, мой дружок, Поддеть певцов желая, Вотрись как свой ты в их кружок, Их хору подпевая.
Назло фортуне самовластной Я стану золото копить, Чтобы к ногам моей прекрасной, Моей Жаннетты, положить.
Люблю республику, — не скрою, — Взглянув на стольких королей. Хоть для себя ее устрою, И сочиню законы ей.
В поле, охотник ретивый! Чу! Протрубили рога: Тра-та-та-та, тра-та-та. Следом амур шаловливый Шмыг на
Свидетель Генриха Четвертого рожденья, Великий Нострадам, ученый астролог, Однажды предсказал: «Большие
Из села в село бредет Старый нищий, ковыляя, И, по струнам ударяя, Слабым голосом поет: — У народа молодого
Молодому критику Я на вопрос: «Как ваше мненье?» — Скажу вам вот что: ложный вкус Пора изгнать, и я гоненье
Друзья! Над скрипкой в добрый час Смычок мой занесен. Пускаю вас в веселый пляс, В безумный ригодон!
Под соломенною крышей Он в преданиях живет, И доселе славы выше Не знавал его народ; И, старушку окружая
Господа, довольно, знайте честь. Будет вам все только есть да есть. Пожалейте тех, кто в этом свете
Я всей душой к жене привязан; Я в люди вышел… Да чего! Я дружбой графа ей обязан, Легко ли!
Пляши, счастливый наш народ! Скорей затейте Хоровод! Звучите стройно, не вразброд, И флейты И фагот!
Муравейник весь в движенье, Все шумит, кричит, снует. Войско в сборе к выступленью, — Царь ведет его в поход.
— Как, ни куплета нам, певец? Да что с тобою, наконец? Иль хрипота напала? — В дожде законов, как всегда
В моей частичке de знак чванства, Я слышу, видят; вот беда! «Так вы из древнего дворянства?
Кристофа нет… Грозят повстанцы… Надежда знати — лишь на вас: Вильгельма, Александра, Франца… О, сжальтесь
«Мы победили! — молвил юный грек, Кладя венки на свежие могилы. — Покиньте Стикс! Мы повторим ваш век
Мой друг! Да правду ль мне сказали, Иль только нас хотят пугать? Ужели с места вас прогнали?
Милый, проснись… Я с дурными вестями: Власти наехали в наше село, Требуют подати… время пришло… Как разбужу его?
Во дни чудесных дел и слухов Доисторических времен Простой бедняк от добрых духов Был чудной лютней одарен.
В кругу подруг веселых Из девушек одна Сказала: «В наших селах Всем радостна весна. Но между нами бродит
Воспоем Марго, друзья, Что мила и плутовата, Чьи повадки знаю я, Ту, чья кофточка измята… «Как, измята вся?
Тебе — французскую корону? Ты спятил, бедный Матюрен! Не прикасайся лучше к трону, Гнезду насилий и измен.
— Пойдем, — сказала мне Лизетта, — К мадонне Льесской на поклон. — Я, как ни мало верю в это, Но коль
Мудрость, вещая Сивилла, Уж не раз мне говорила: «Старику пора домой; Вот твой посох, понемногу Собирайся
Я из префектуры к вам направлен. Наш префект тревожится о вас. Говорят, вы при смерти… Доставлен Нам
Как Дионисия из царства Изгнал храбрец Тимолеон, Тиран, пройдя чрез все мытарства, Открыл в Коринфе пансион.
Недолгий срок людское племя Гуляет по тропам земным. Возница наш — седое Время. Уже давно дружу я с ним.