Афанасий Фет — Стихи о любви
Я пришел к тебе с приветом, Рассказать, что солнце встало, Что оно горячим светом По листам затрепетало;
Ты говоришь мне: прости! Я говорю: до свиданья! Ты говоришь: не грусти! Я замышляю признанья.
О первый ландыш! Из-под снега Ты просишь солнечных лучей; Какая девственная нега В душистой чистоте твоей!
Не избегай; я не молю Ни слез, ни сердца тайной боли, Своей тоске хочу я воли И повторять тебе: «люблю».
Не здесь ли ты легкою тенью, Мой гений, мой ангел, мой друг, Беседуешь тихо со мною И тихо летаешь вокруг?
Ты так любишь гулять; Отчего ты опять Робко жмешься? Зори — нет их нежней, И таких уж ночей Не дождёшься.
Милой меня называл он вчера — В зеркале точно себя я не вижу?! Боже, зачем хороша так сестра, Что перед
Не отходи от меня, Друг мой, останься со мной! Не отходи от меня: Мне так отрадно с тобой… Ближе друг
Какие-то носятся звуки И льнут к моему изголовью. Полны они томной разлуки, Дрожат небывалой любовью.
Что за звук в полумраке вечернем? Бог весть,- То кулик простонал или сыч. Расставанье в нем есть, и страданье
Какое счастие: и ночь, и мы одни! Река — как зеркало и вся блестит звездами; А там-то… голову закинь-ка
Одна звезда меж всеми дышит И так дрожит, Она лучом алмазным пышет И говорит: Не суждено с тобой нам
Когда мечтательно я предан тишине И вижу кроткую царицу ясной ночи, Когда созвездия заблещут в вышине
Мы одни; из сада в стекла окон Светит месяц… тусклы наши свечи; Твой душистый, твой послушный локон
Молчали листья, звёзды рдели. И в этот час С тобой на звезды мы глядели, Они — на нас. Когда всё небо
Долго снились мне вопли рыданий твоих,- То был голос обиды, бессилия плач; Долго, долго мне снился тот
Люди спят; мой друг, пойдем в тенистый сад. Люди спят; одни лишь звезды к нам глядят. Да и те не видят
Я был опять в саду твоём, И увела меня аллея Туда, где мы весной вдвоем Бродили, говорить не смея.
Отчего со всеми я любезна, Только с ним нас разделяет бездна? Отчего с ним, хоть его бегу я, Не встречаться
Давно ль под волшебные звуки Носились по зале мы с ней? Теплы были нежные руки, Теплы были звезды очей.
Нет, я не изменил. До старости глубокой Я тот же преданный, я раб твоей любви, И старый яд цепей, отрадный
Я жду… Соловьиное эхо Несется с блестящей реки, Трава при луне в бриллиантах, На тмине горят светляки.
Только в мире и есть, что тенистый Дремлющих кленов шатер. Только в мире и есть, что лучистый Детски
Отсталых туч над нами пролетает Последняя толпа. Прозрачный их отрезок мягко тает У лунного серпа.
С какой я негою желанья Одной звезды искал в ночи! Как я любил ее мерцанье, Ее алмазные лучи!
Как лилия глядится в нагорный ручей, Ты стояла над первою песней моей, И была ли при этом победа, и чья,-
Снился берег мне скалистый, Море спало под луною, Как ребенок дремлет чистый, — И по нем скользя с тобою
Какая ночь! На всём какая нега! Благодарю, родной полночный край! Из царства льдов, из царства вьюг и
Сияла ночь. Луной был полон сад. Лежали Лучи у наших ног в гостиной без огней. Рояль был весь раскрыт
Помню я: старушка-няня Мне в рождественской ночи Про судьбу мою гадала При мерцании свечи, И на картах
Если ты любишь, как я, бесконечно, Если живешь ты любовью и дышишь, Руку на грудь положи мне беспечно
Шумела полночная вьюга В лесной и глухой стороне. Мы сели с ней друг подле друга. Валежник свистал на огне.
Если радует утро тебя, Если в пышную веришь примету,— Хоть на время, на миг полюбя, Подари эту розу поэту.
Ты отстрадала, я еще страдаю, Сомнением мне суждено дышать, И трепещу, и сердцем избегаю Искать того
Свеж и душист твой роскошный венок, Всех в нем цветов благовония слышны, Кудри твои так обильны и пышны
Когда читала ты мучительные строки, Где сердца звучный пыл сиянье льет кругом И страсти роковой вздымаются
Только встречу улыбку твою Или взгляд уловлю твой отрадный, — Не тебе песнь любви я пою, А твоей красоте
Сядем здесь, у этой ивы, Что за чудные извивы На коре вокруг дупла! А под ивой как красивы Золотые переливы
Шепот, робкое дыханье. Трели соловья, Серебро и колыханье Сонного ручья. Свет ночной, ночные тени, Тени
С бородою седою верховный я жрец, На тебя возложу я душистый венец, И нетленною солью горячих речей Я
На двойном стекле узоры Начертил мороз, Шумный день свои дозоры И гостей унес; Смолкнул яркий говор сплетней
Чуждые огласки, Слышу речи ласки, Вижу эти глазки, Чую сердца дрожь,— Томных грез поруки, Засыпают звуки…
Еще акация одна С цветами ветви опускала И над беседкою весна Душистых сводов не скругляла.
Солнца луч промеж лип был и жгуч и высок, Пред скамьей ты чертила блестящий песок, Я мечтам золотым отдавался
Лесом мы шли по тропинке единственной В поздний и сумрачный час. Я посмотрел: запад с дрожью таинственной Гас.
Щёчки рдеют алым жаром, Соболь инеем покрыт, И дыханье легким паром Из ноздрей твоих летит.
Ночь крещенская морозна, Будто зеркало — луна. «Побегу: еще не поздно, Да боюсь идти одна».
Это утро, радость эта, Эта мощь и дня и света, Этот синий свод, Этот крик и вереницы, Эти стаи, эти птицы
Давно забытые, под легким слоем пыли, Черты заветные, вы вновь передо мной И в час душевных мук мгновенно
Не могу я слышать этой птички, Чтобы тотчас сердцем не вспорхнуть; Не могу, наперекор привычке, Как войдешь,-