Стихи о любви
На весенний праздник света Я зову родную тень. Приходи, не жди рассвета, Приноси с собою день!
Красот умильна! Паче всех сильна! Уже склонивши, Уж победивши, Изволь сотворить Милость, мя любить: Люблю
Мы — два грозой зажженные ствола, Два пламени полуночного бора; Мы — два в ночи летящих метеора, Одной
Неизвинительной ошибкой, Скажите, долго ль будет вам Внимать с холодною улыбкой Любви укорам и мольбам?
Характер всех любимых одинаков! Веселые, они вдруг загрустят, Отревновав, отмучившись, отплакав, Они
Все ювелирные магазины — они твои. Все дни рожденья, все именины — они твои. Все устремления молодежи
В этот светлый вечер мая, В этот час весенних грез, Матерь бога пресвятая, Дай ответ на мой вопрос.
Да, я — моряк! Искатель островов, Скиталец дерзкий в неоглядном море. Я жажду новых стран, иных цветов
Повесть Арон Фарфурник застукал наследницу дочку С голодранцем студентом Эпштейном: Они целовались!
Писала я на аспидной доске, И на листочках вееров поблеклых, И на речном, и на морском песке, Коньками
Точно гору несла в подоле — Всего тела боль! Я любовь узнаю по боли Всего тела вдоль. Точно поле во мне
Я помню — глубоко, Глубоко мой взор, Как луч, проникал и рощи, и бор, И степь обнимал широко, широко…
Свеж и душист твой роскошный венок, Всех в нем цветов благовония слышны, Кудри твои так обильны и пышны
Когда читала ты мучительные строки, Где сердца звучный пыл сиянье льет кругом И страсти роковой вздымаются
Ни воли, ни умелости, Друзья мне — как враги… Моей безмерной смелости, Господь, о помоги! Ни ясности
Ты не могла иль не хотела Мою почувствовать истому, Свое дурманящее тело И сердце бережешь другому.
В вечерний час горят огни… Мы этот час из всех приметим, Господь, сойди к молящим детям И злые чары отгони!
Не смейся над моей пророческой тоскою; Я знал: удар судьбы меня не обойдет; Я знал, что голова, любимая
Передо мной лежит листок, Совсем ничтожный для других, Но в нем сковал случайно рок Толпу надежд и дум моих.
Ода на день брачного сочетания Их Императорских Высочеств Петра Феодоровича и Княгини Екатерины Алексеевны 1745 г.
Как вести о дороге трудной, Когда-то пройденной самим, Внимаю речи безрассудной, Надеждам розовым твоим.
На протяженье многих зим Я помню дни солнцеворота, И каждый был неповторим И повторялся вновь без счета.
Мы встретились У мельничной запруды. И я ей сразу Прямо все сказал! — Кому,— сказал,— Нужны твои причуды?
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом По аллее олуненной Вы проходите морево… Ваше платье
Я думал, что любовь погасла навсегда, Что в сердце злых страстей умолкнул глас мятежный, Что дружбы наконец
Жаль не то, что день опять вот прожит, Что опять закат разбрызгал краски, Жаль, что столько милых и хороших
А все-таки я не истец, Меня и на земле кормили: — Налей ему прокисших щец, Остатки на помойку вылей.
С давних пор ради той, что дороже мира, Ради взгляда, что в сердце зажег весну, Шли мужчины на плаху
— Любовь? Ее нет между нами, — Мне строго сказала она. — Хотите, мы будем друзьями, Мне верная дружба нужна.
Он ей восхищенно цветы дарил, Она — с усмешкою принимала. Он о любви ей своей твердил, Она — снисходительно
Был у меня соперник, неглупый был и красивый, Рожденный, видать, в рубашке, — все удавалось ему.
В саду деревья стынут на рассвете, А ветер, по-напористому злой, Столбом взвивает листьев разноцветье
Любим друг друга мы или не любим? Мы спорим, мы что-то друг в друге судим, Вздорим, к чему-то порой цепляемся
Говоришь ты мне: Надоела грусть! Потерпи чуть-чуть, я назад вернусь. Хочешь ты любовь, Как настольный
Нас дождь поливал трое суток. Три дня штурмовала гроза. От молний ежеминутных ломить начинало глаза.
Ну вот и снова грянула весна Под птичьи свиристелки и волынки! Мир вновь как на раскрашенной картинке!
Себя покорно предавая сжечь, Ты в скорбный дол сошла с высот слепою. Нам темной было суждено судьбою
Но если время нам грозит осадой, То почему в расцвете сил своих Не защитишь ты молодость оградой Надежнее
Ты мне сказала: «Ночью Тебя я видела с другой! Снилось: на тонкой ноте в печке гудел огонь.
Ты — словно тихий шорох ветра, (Я так тебя люблю!) Ты — словно добрый лучик света, (Я так тебя люблю!
Ты — всё, чем дышу, и всё, чем живу. Ты — голос любви и весны. Тебя я опять и жду, и зову, Мы быть на
Может быть, выпив пол-литру Некий художник от бед, Встретил чужую палитру И посторонний мольберт.
Странный гость побывал у меня в феврале. Снег занес, мою крышу еще — в январе, предоставив мне замкнутость
День ушел, убавилась черта, Я опять подвинулся к уходу. Легким взмахом белого перста Тайны лет я разрезаю воду.
Мой моряк, мой супруг незаконный! Я умоляю тебя и кляну — сколько угодно целуй незнакомок. Всех полюби.
А всё равно Меня счастливей нету, Хотя, быть может, Завтра удавлюсь… Я никогда Не налагала вето На счастье
За столиком чайным в гостиной Спор о любви зашел. Изысканны были мужчины, Чувствителен нежный пол.
Жизнь моя не катилась Величавой рекою — Ей всегда не хватало Тишины и покою. Где найдешь тишину ты В
Я так любил тебя — до грубых шуток И до таких пронзительных немот, Что даже дождь, стекло и ветки путал
1 В этих темных узеньких каналах С крупными кругами на воде, В одиноких и пустынных залах, Где так тихо-тихо