Стихи о любви
Твоё чудесное произношенье — Горячий посвист хищных птиц; Скажу ль: живое впечатленье Каких-то шелковых зарниц.
Кавалергарды, век недолог, и потому так сладок он. Поет труба, откинут полог, и где-то слышен сабель звон.
Смертный страх перед бумагой белой… Как его рассеять, превозмочь? Как же ты с душою оробелой Безоглядно
О, милая, как я печалюсь! о, милая, как я тоскую! Мне хочется тебя увидеть — печальную и голубую… Мне
Когда в объятия мои Твой стройный стан я заключаю И речи нежные любви Тебе с восторгом расточаю, Безмолвна
Две липы у окна. Они родились вместе под теплым ветерком, и подымались вместе, и старятся рядком — и
Если родилась красивой, Значит, будешь век счастливой. Бедная моя, судьбою горькой, Горем, смертью —
Когда в весенний день, о ангел мой послушный, С прогулки возвратясь, ко мне подходишь ты И, руку протянув
Если град зашумит с дождем, Если грохнет шрапнелью гром, Все равно я приду на свиданье, Будь хоть сто
Не надо отдавать любимых, Ни тех, кто рядом, и ни тех, Кто далеко, почти незримых. Но зачастую ближе всех!
В ночь летнюю, когда, тревожной грусти полный, От милого лица волос густые волны Заботливой рукой Я отводил
Когда порой влюбляется поэт, Он в рамки общих мерок не вмещается, Не потому, что он избранник, нет, А
Вот уеду, исчезну, на года, навсегда, кану в снежную бездну, пропаду без следа. Час прощанья рисую, гладкий
Нам двоим посвященная, очень краткая, очень долгая, не по-зимнему черная, ночь туманная, волглая, неспокойная
Сто раз помочь тебе готова, Любую ложь произнести, Но нет же, нет такого слова, Чтобы сгоревшее спасти.
Не говори! Меня он как и прежде любит, Мной, как и прежде дорожит… О нет! Он жизнь мою бесчеловечно губит
И будут огоньками роз Цвести шиповники, алея, И под ногами млеть откос Лиловым запахом шалфея, А в глубине
Принесли букет чертополоха И на стол поставили, и вот Предо мной пожар, и суматоха, И огней багровый хоровод.
Скажи, что я уплатой пренебрег За все добро, каким тебе обязан, Что я забыл заветный твой порог, С которым
Кольцо души девицы Я в море уронил: С моим кольцом я счастье Земное погубил. Мне, дав его, сказала: «Носи
Слишком холодно на дворе, Зря любовь пришла в декабре. У любви зимой — короткий век. Тихо падает на землю снег.
Начинается любовь с буквы «Я»! И только с «Я». С «Я» — до ревности слепой. С «Я» — и до небытия. Понимаешь?
Вот ведь какая не нервная У обелиска служба — Небо отменное, Только облачность переменная. Он ведь из
Опять раскинулся узорно Над белым полем багрянец, И заливается задорно Нижегородский бубенец.
Пятнадцать мальчиков, а может быть, и больше, а может быть, и меньше, чем пятнадцать, испуганными голосами
На суде, в раю или в аду скажет он, когда придут истцы: «Я любил двух женщин как одну, хоть они совсем
I С любовью дружеской и братской Я вновь сегодня помяну Всех декабристов без Сенатской, Облагородивших страну.
Пахнет лето Земляникой спелой — Снова реки Повернули вспять… Снова сердце К сердцу прикипело — Только
Дни становятся все сероватей. Ограды похожи на спинки железных кроватей. Деревья в тумане, и крыши лоснятся
Люблю немецкий старый городок — На площади липу, Маленькие окна с геранями, Над лавкой серебряный рог
Каин звал тебя, укрывшись в кустах, Над остывшим жертвенником, И больше не хотело ни биться, ни роптать
Не вспоминай тех чудных дней Что вечно сердцу будут милы, — Тех дней, когда любили мы. Они живут в душе моей.
Чтоб добиться любви самой яркой из роз, Сколько сердце изведало горя и слез. Посмотри: расщепить себя
Куда уйти от пламенных страстей, Что причиняют боль душе твоей? Когда б узнал, что этих мук источник
Встань от сна! Ночь для таинств любви создана, Для метаний у дома любимой дана! Где есть двери — они
Мест, где в чащах пурпурного нету вина, Где красавицы нет, что нежна и стройна, — Избегай, даже если
В том не любовь, кто буйством не томим В том хворостинок отсырелых дым Любовь — костёр, пылающий, бессонный…
Кто урод, кто красавец — не ведает страсть, В ад согласен безумец влюбленный попасть. Безразлично влюбленным
Родник живительный сокрыт в бутоне губ твоих, Чужая чаша пусть вовек не тронет губ твоих… Кувшин, что
Лучше пить и веселых красавиц ласкать, Чем в постах и молитвах спасенья искать. Если место в аду для
В струении одежд мерцающих ее, В скольжении шагов — тугое колебанье Танцующей змеи, когда факир свое
С еврейкой бешеной простертый на постели, Как подле трупа труп, я в душной темноте Проснулся, и к твоей
Песня любая — заводь любви. Звезда голубая — заводь времен, завязь эпох. А заводь крика — чуть слышный вздох.
Все выдумал — И друга и жену. Придумал все — Любовь и даже бога. Но ты — превыше вымысла любого.
В моих воспоминаньях о весне, В сознании, что осень наступила, В моей заботе об идущем дне Твое лицо
Когда взошло твое лицо над жизнью скомканной моею, вначале понял я лишь то, как скудно все, что я имею.
Весёлых любят меньше, но быстрей, И молчаливых любят, только реже, Зато уж если любят, то сильней.
Когда замрут отчаянье и злоба, Нисходит сон. И крепко спим мы оба На разных полюсах земли. Ты обо мне
Ну, прости, моя Любовь, утеха драгая! В тебе была надежда мне сладка. Даром что ты мучила иногда мя злая
Ты задаешь вопрос свой не впервые. Я отвечаю: не моя вина, Что есть на свете женщины другие, Их тысячи