Стихи о любви

Из первых книг, из первых книг, которых позабыть не смею, училась думать напрямик и по-другому не сумею.

Как нас ни угнетай разлука, Не покоряемся мы ей — Для сердца есть другая мука, Невыносимей и больней.

О, знаю я, когда ночная тишь Овеет дом, глубоко усыпленный, О, знаю я, как страстно ты грустишь Своей

Когда так радостно, так нежно Глядела ты в глаза мои И лобызал я безмятежно Ресницы длинные твои;

В глубокой теснине Дарьяла, Где роется Терек во мгле, Старинная башня стояла, Чернея на черной скале.

Солнцем сердце зажжено. Солнце — к вечному стремительность. Солнце — вечное окно в золотую ослепительность.

Сквозь окна хлещет длинный луч, Могучий дом стоит во мраке. Огонь раскинулся, горюч, Сверкая в каменной рубахе.

Чтоб человек от стужи не застыл, Не засосал его житейский омут, Обязан он иметь надёжный тыл, Где перевяжут

Как только разжались объятья, Девчонка вскочила с травы, Смущенно поправила платье И встала под сенью листвы.

Дождик за окном — о тебе я думаю, Снег в саду ночном — о тебе я думаю. Ясно на заре — о тебе я думаю

Вечерняя станция. желтая заря… По перрону мокрому я ходила зря. Никого не встречу я, никого, никого.

О тебе вспоминаю я редко И твоей не пленяюсь судьбой, Но с души не стирается метка Незначительной встречи с тобой.

Светлый сон, ты не обманешь, Ляжешь в утренней росе, Алой пылью тихо встанешь На закатной полосе.

Вы хороши!- Каштановой волной Ваш локон падает на свежие ланиты; Как мил ваш взор полузакрытый, Как мил

Ты далеко сегодня от меня И пишешь о любви своей бездонной, И о тоске-разлучнице бессонной, Точь-в-точь

К ней всюду относились с уваженьем: И труженик и добрая жена. А жизнь вдруг обошлась без сожаленья: Был

О, не скрывай! Ты плакала об нем — И я его люблю; он заслужил Твою слезу, и если б был врагом Моим, то

Я не достоин, может быть, Твоей любви: не мне судить; Но ты обманом наградила Мои надежды и мечты, И

Возьми на радость из моих ладоней Немного солнца и немного меда, Как нам велели пчелы Персефоны.

Ты мне была сестрой, то нежною, то страстной, И я тебя любил, и я тебя люблю. Ты призрак дорогой… бледнеющий…

Мои проклятия — обратный лик любви, В них тайно слышится восторг благословенья, И ненависть моя спешит

Меня неверным другом не зови. Как мог я изменить иль измениться? Моя душа, душа моей любви, В твоей груди

Какое блаженство, что блещут снега, что холод окреп, а с утра моросило, что дико и нежно сверкает фольга

Не всегда чужда ты и горда И меня не хочешь не всегда, Тихо, тихо, нежно, как во сне, Иногда приходишь

AD INFINITUM * В храме всё — как прежде было. Слышен тихий взмах кадил. «Я смеялся, я шутил.

Если нравится — мало? Если влюбился — много? Если б узнать сначала, Если б узнать надолго! Где ж ты

Прощусь, Элиза, я с тобой Для дальних, чуждых стран. Мою судьбу с твоей судьбой Разделит океан.

Я думал, деревья в цвету белоснежном, А ближе подъехал — деревья в снегу. Я думал, ты любящей будешь

Слышишь — мчатся сани, слышишь — сани мчатся. Хорошо с любимой в поле затеряться. Ветерок веселый робок

Знаю я, что ты, малютка, Лунной ночью не робка: Я на снеге вижу утром Легкий оттиск башмачка.

Я сошла с ума, о мальчик странный, В среду, в три часа! Уколола палец безымянный Мне звенящая оса.

Ни стыда, ни состраданья, Кудри в мелких завитках, Стан, волнующийся гибко, И на чувственных губах Сладострастная улыбка.

Когда с тобой расстался я — Я не хочу таить, Что я тогда любил тебя, Как только мог любить.

Когда б не смутное влеченье Чего-то жаждущей души, Я здесь остался б — наслажденье Вкушать в неведомой

Я и плакала и каялась, Хоть бы с неба грянул гром! Сердце темное измаялось В нежилом дому твоем.

Настоящую нежность не спутаешь Ни с чем, и она тиха. Ты напрасно бережно кутаешь Мне плечи и грудь в меха.

Гадай и жди. Среди полночи В твоем окошке, милый друг, Зажгутся дерзостные очи, Послышится условный стук.

Звезды закрыли ресницы, Ночь завернулась в туман; Тянутся грез вереницы, В сердце любовь и обман.

Она идет во всей красе — Светла, как ночь ее страны. Вся глубь небес и звезды все В ее очах заключены

Звенела музыка в саду Таким невыразимым горем. Свежо и остро пахли морем На блюде устрицы во льду.

Где-то по гостиничным гостиным Изводилась я тоской по дому, Самолет ждала твой на пустынном, Солнцем

Умолкну скоро я!… Но если в день печали Задумчивой игрой мне струны отвечали; Но если юноши, внимая молча

Хотя б во сне давай увидимся с тобой. Пусть хоть во сне твой голос зазвучит… В окно — не то дождём, не

О, женщина, дитя, привыкшее играть И взором нежных глаз, и лаской поцелуя, Я должен бы тебя всем сердцем

Развеселись!… В плен не поймать ручья? Зато ласкает беглая струя! Нет в женщинах и в жизни постоянства?

Бушует снежная весна. Я отвожу глаза от книги… О, страшный час, когда она, Читая по руке Цуниги, В глаза

Не о чем мне печалиться, откуда же слезы эти? Неужели сердце прощается со всем дорогим на свете — с этим

Бесшумной черною птицей Кружится ночь за окном. Что же тебе не спится? О чем ты молчишь? О чем?

Еще акация одна С цветами ветви опускала И над беседкою весна Душистых сводов не скругляла.

Редеет облаков летучая гряда; Звезда печальная, вечерняя звезда, Твой луч осеребрил увядшие равнины