Вероника Тушнова — Стихи о любви

А знаешь, всё ещё будет! Южный ветер еще подует, и весну еще наколдует, и память перелистает, и встретиться

Люблю? Не знаю может быть и нет, Любовь имеет множество примет, А я одно сказать тебе могу Повсюду ты

Знаешь ли ты, что такое горе, когда тугою петлей на горле? Когда на сердце глыбою в тонну, когда нельзя

Загляденье была соседка Кареглазая, с нежной кожей. Оборачивались нередко и глядели ей в след прохожие.

Улыбаюсь, а сердце плачет в одинокие вечера. Я люблю тебя. Это значит — я желаю тебе добра.

Мне говорят: нету такой любви. Мне говорят: как все, так и ты живи! Больно многого хочешь, нету людей таких.

Надо верными оставаться, до могилы любовь неся, надо вовремя расставаться, если верными быть нельзя.

Быть хорошим другом обещался, звезды мне дарил и города. И уехал, и не попрощался. И не возвратится никогда.

Я не помню тебя, извини! Я забыл твои губы и руки. Обрываются в памяти дни, Заостряясь на вечной разлуке.

С любым из нас случалось и случится… Как это будет, знаю наперед: он другом назовется, постучится, в

Сто часов счастья… Разве этого мало? Я его, как песок золотой, намывала, собирала любовно, неутомимо

Ты не горюй обо мне, не тужи,- тебе, а не мне доживать во лжи, мне-то никто не прикажет: — Молчи!

Не отрекаются любя. Ведь жизнь кончается не завтра. Я перестану ждать тебя, а ты придешь совсем внезапно.

Я давно спросить тебя хотела: разве ты совсем уже забыл, как любил мои глаза и тело, сердце и слова мои

Я одна тебя любить умею, да на это права не имею, будто на любовь бывает право, будто может правдой стать неправда.

Туч взъерошенные перья. Плотный воздух сыр и сер. Снег, истыканный капелью, по обочинам осел.

Жизнь твою читаю, перечитываю, все твои печали пересчитываю, все твои счастливые улыбки, все ошибки

Непреодолимый холод… Кажется, дохнешь- и пар! Ты глазами только молод, сердцем ты, наверно, стар.

И знаю всё, и ничего не знаю… И не пойму, чего же хочешь ты, с чужого сердца с болью отдирая налёгших

Биенье сердца моего, тепло доверчивого тела… Как мало взял ты из того, что я отдать тебе хотела.

Не охладела, нет, скрываю грусть. Не разлюбила,— просто прячу ревность. Не огорчайся, скоро я вернусь.

Я не люблю себя такой, не нравлюсь я себе, не нравлюсь! Я потеряла свой покой, с обидою никак не справлюсь.

Там далёко, за холмами синими, за угрюмой северной рекой, ты зачем зовёшь меня по имени? Ты откуда взялся?

Открываю томик одинокий — томик в переплёте полинялом. Человек писал вот эти строки. Я не знаю, для кого писал он.

Я стучусь в твое сердце: — Отвори, отвори, разреши мне в глаза поглядеться твои, оттого что забыла уже

Людские души — души разные, не перечислить их, не счесть. Есть злые, добрые и праздные и грозовые души есть.

Опять утрами — лучезарный иней на грядках, на перилах, на траве. Оцепененье. Воздух дымно-синий.

Ни зяблика, ни славки, ни грача. Стволы в тумане. Гаснет день короткий. Лесной костер грызет сушняк

Твои глаза… Опять… Опять… Мне сердца стук мешает спать. Не знаю- явь то или бред, не знаю- был ты или

Почему говорится: «Его не стало», если мы ощущаем его непрестанно, если любим его, вспоминаем, если —

Ни особых событий, никакого веселья в этот будничный день моего воскресенья. День рождался из птичьей

Стоит в сугробах мельница, ничто на ней не мелется, четыре с лишним месяца свистит над ней метелица…

Шкатулка заперта. И ключ потерян. И в общем в нем нужды особой нет: союз двоих испытан и проверен и узаконен

Глаза твои хмурятся, горькие, мрачные, тянется, курится зелье табачное, слоятся волокна длинные, синие

Помнишь, как залетела в окно синица, Какого наделала переполоху? Не сердись на свою залетную птицу, сама

Вот уеду, исчезну, на года, навсегда, кану в снежную бездну, пропаду без следа. Час прощанья рисую, гладкий

Нам двоим посвященная, очень краткая, очень долгая, не по-зимнему черная, ночь туманная, волглая, неспокойная

Сто раз помочь тебе готова, Любую ложь произнести, Но нет же, нет такого слова, Чтобы сгоревшее спасти.

Осчастливь меня однажды, позови с собою в рай, исцели меня от жажды, подышать немного дай! Он ведь не

Ты верен святости обряда, и в том душа твоя права. ты слов боишься, но не надо переоценивать слова.

Всё было до меня: десятилетья того, что счастьем называем мы. Цвели деревья, вырастали дети, чередовались

С тобой я самая верная, С тобой я самая лучшая, С тобой я самая добрая, Самая всемогущая. Щедрые на пророчества

И чего мы тревожимся, плачем и спорим, о любимых грустим до того, что невмочь. Большеглазые добрые звезды

Осенний пожар полыхает в лесу, плывут паутин волоконца, тяжелые капли дрожат на весу, и в каждой по целому солнцу.

Все приняло в оправе круглой Нелицемерное стекло: Ресницы, слепленные вьюгой, Волос намокшее крыло, Прозрачное

Все в доме пасмурно и ветхо, скрипят ступени, мох в пазах… А за окном — рассвет и ветка в аквамариновых слезах.

Много счастья и много печалей на свете, а рассветы прекрасны, а ночи глухи… Незаконной любви незаконные

Так уж сердце у меня устроено — не могу вымаливать пощады. Мне теперь — на все четыре стороны… Ничего

Я прощаюсь с тобою у последней черты. С настоящей любовью, может, встретишься ты. Пусть иная, родная

Память сердца! Память сердца! Без дороги бродишь ты,- луч, блуждающий в тумане, в океане темноты.