Стихи русских поэтов

Околдовал я всю природу, И оковал я каждый миг. Какую страшную свободу Я, чародействуя, постиг!

Левкой благоухала нежно Под стрекотание стрекоз И улыбалась безмятежно Дыханию усталых роз.

1 Зеленый исчерна свой шпиль Олай Возносит высоко неимоверно. Семисотлетний город дремлет мерно И молит

Не сотвори себе кумира; Но, верный сердцу одному, Я был готов все блага мира Отдать кумиру моему.

Не верь, не верь, обманутая мной Весной Однажды, Не утоляй моей порочной жажды. Пусть стон души, стон

Сиянье месяца Господня Зовёт в томительные дали. В сияньи месяца Господня Неутолимая печаль.

Где газовый завод вздымал крутые трубы, Столбами пламени тревожа вечера,— Там нынче — пепелище.

Граммофон выполняет под умелой рукою Благородно и тонко амбруазный мотив. Я внемлю Тетраццини с мимолетной

Зальдивши тайный зной страстей, Валерий, Ты назвал сам любимый свой цветок. Он ал и страстен, нежен и жесток.

В светлый день похоронили Мы склонившуюся тень. Кто безгласен был в могиле, Тот воскрес в великий день

Ночью в колыбель младенца Месяц луч свой заронил. «Отчего так светит Месяц?» — Робко он меня спросил.

Еще играешь ты, еще невеста ты. Ты, вся в предчувствии высокого удела, Идешь стремительно от роковой

Тебе, который с юных дней Меня хранил от бури света, Тебе усердный дар беспечного поэта — Певца забавы и друзей.

Пастухъ кричалъ не рѣдко: волки, волки: А въ паствахъ тѣ слова гораздо колки. Збиралися воровъ на крикъ

На озере Конзо, большом и красивом, Я в лодке вплываю в расплавленный зной. За полем вдали монастырь

Восемь лет я живу в красоте На величественной высоте. Из окна виден синий залив. В нем — луны золотой перелив.

Сулить и не держати слова, Исторія не нова, Кто едакъ посулитъ, Тотъ суетой меня надеждой веселитъ: Открытымъ

Я бессловно тебя застрелю, Если ты… с кем-нибудь… где-то там… Потому что тебя я люблю И тебя никому не отдам.

Что Эрик Ингрид подарил? Себя, свою любовь и Север. Что помечталось королеве, Все Эрик Ингрид подарил.

Под стрекотанье ярких мандолин Цвела мечта, моя фата-моргана. Балькис, Мадлэн, Мирэлла, Вандэлин Проплыли

Поэзия есть зверь, пугающий людей. К. Фофанов Пока поэт был жив, его вы поносили, Покинули его, бежали

Близ ключа в овраге Девы-небылицы Жили, нагло наги, Тонки, бледнолицы. Если здешний житель, Сбившийся

Безупречен и горд В небо поднятый лоб. Непонятен мне герб, И не страшен мне гроб. Меж вельмож и рабов

Его бесспорная заслуга Есть окончание войны. Его приветствовать, как друга Людей, вы искренне должны.

Прибаску Сложу И сказку Скажу. Невежи Жуки Вползли в науки И стали патоку Пчел делать обучать.

Обольщения лживых слов И обманчивых снов, — Ваши прелести так сильны! Утомителен летний зной.

Зоюсе В березовом вечернем уголке С тобою мы на липовой скамейке. И сердце бьется зайчиком в силке.

Каменные домики, в три окошка каждый, Вы спокойно-радостны, что вам пожелать! Ваших тихих пленников некуда послать.

Прошелъ молчанія не знаю кто границу, Прекрасную дѣвицу Любя, И ей сказалъ: люблю всѣмъ сердцемъ я тебя.

Серый домик в Медоне. За окошком — бугор. Скучно маленькой Тоне,— Дождик, тучки, забор. Вниз прошли человечки

Да памятуетъ то, Европа и вселенна, Кемъ честь на месте семъ для Нимфъ определенна,, Котору возвестилъ

Посвящается Муни Мои поля сыпучий пепел кроет. В моей стране печален страдный день. Сухую пыль соха со

Слышу ли голос твой Звонкий и ласковый, Как птичка в клетке, Сердце запрыгает; Встречу ль глаза твои

Блуждая по_саду, она у цветника Остановилась, и любимого цветка Глазами беглыми рассеянно искала, И наконец

В дни пред паденьем Петербурга, — В дни пред всемирною войной, — Случайно книжка Эренбурга Купилась где-то

Ты, девушка, должна Пример с природы брать: Луна — пока юна — Уходит рано спать… Ты, девушка, должна

Простой моряк, голландский шкипер, Сорвав с причала якоря, Направил я свой быстрый клипер На зов российского царя.

Над быстрой Наровой, величественною рекой, Где кажется берег отвесный из камня огромным, Бульвар по карнизу

Они сражаются в полях, Все позабывшие в боях, Не забывая лишь о том, Что где-то есть родимый дом, Что

В тихом сердце — едкий пепел, В темной чаше — тихий сон. Кто из темной чаши не пил, Если в сердце — едкий

Этой ночью первый снег летел в окно. Этим утром снег идти не перестал… Так идет он, будто кто-то озорно

Мой ландыш белый вянет, Но его смерть не больная. Его ничто не обманет, Потому что он хочет не зная

Каковъ дуракъ? мертвецъ каковъ? И въ чемъ различіе у нихъ и дураковъ? Какая разности у нихъ примѣта?

Иду, цветы сбираю. Зачем же их гублю? Цветущими играю, Которых так люблю. Сорвал немного веток, И бросил в поле.

Рассеиваются очарованья И очаровывают вновь, И вечное в душе коронованье Свершает неизменная любовь.

Я ничего не знаю, я ни во что не верю, Больше не вижу в жизни светлых ее сторон. Я подхожу сторожко к

Нет, не одно только горе, — Есть же на свете Алые розы и зори, И беззаботные дети. Пусть в небесах догорают

Под сению Креста рыдающая мать. Как ночь пустынная, мрачна ее кручина. Оставил Мать Свою, — осталось

Она придет, сверкнет — исчезнет! Она, минутная любовь! И больше к жизни не воскреснет, И не пробудит

Душа моя — как полная луна: Холодная и ясная она. На высоте горит себе, горит — И слез моих она не осушит