Стихи русских поэтов

О, музыка! Ты царь в короне, Ты бог, что для людей поет. Особенно, когда Скавронский Шопена с клавиш раздает.

В лесочке над речкой Построена дачка. На дачке живёт Небольшая собачка. Собачка довольна И лесом, и дачей

Я люблю, когда шумят березы, Когда листья падают с берез. Слушаю — и набегают слезы На глаза, отвыкшие от слез.

Пять лет Сереже в январе, Пока — четыре, пятый, Но с ним играют во дворе И взрослые ребята.

Петровой волей сотворен И светом ленинским означен — В труды по горло погружен, Он жил — и жить не мог иначе.

Фиолетовой, белой, лиловой, Ледяной, голубой, бестолковой Перед взором предстанет сирень. Летний полдень

Раз в крещенский вечерок Девушки гадали: За ворота башмачок, Сняв с ноги, бросали; Снег пололи;

— Кто-то так уже писал. Для чего ж ты пишешь, если кто-то где-то, там ли, здесь ли, точно так уже писал!

Король вас может сделать Всесильным богачем, И все на этом свете Вам будет нипочем! Но если вы отпетый

Беспощадный выстрел был и меткий. Мать осела, зарычав негромко, Боль, веревки, скрип телеги, клетка…

Если кто-то с места сдвинется, На него котёнок кинется. Если что-нибудь покатится, За него котёнок схватится.

Птичка летает, Птичка играет, Птичка поет; Птичка летала, Птичка играла, Птички уж нет! Где же ты, птичка?

Скомкали фартук холодные ручки, Вся побледнела, дрожит баловница. Бабушка будет печальна: у внучки Вдруг

Александр Твардовский — Василий Теркин ____________________ Тридцати неполных лет — Любо ли не любо —

На свете есть котята – Касьянка, Том и Плут. И есть у них хозяйка, Не помню, как зовут. Она котятам варит

Я ушёл в свою обиду И сказал, что я не выйду. Вот не выйду никогда! Буду жить в ней все года!

Как побил государь Золотую Орду под Казанью, Указал на подворье свое Приходить мастерам. И велел благодетель,-

Я вас обязан известить, Что не дошло до адресата Письмо, что в ящик опустить Не постыдились вы когда-то.

Отрывок из поэмы «Цыганы» Пушкина. Птичка божия не знает Ни заботы, ни труда; Хлопотливо не свивает Долговечного гнезда;

Хотя я судьбой на заре моих дней, О южные горы, отторгнут от вас, Чтоб вечно их помнить, там надо быть

Я вас люблю, — хоть я бешусь, Хоть это труд и стыд напрасный, И в этой глупости несчастной У ваших ног

Печально я гляжу на наше поколенье! Его грядущее — иль пусто, иль темно, Меж тем, под бременем познанья

Что ты жадно глядишь на дорогу В стороне от весёлых подруг? Знать, забило сердечко тревогу — Всё лицо

Быть знаменитым некрасиво. Не это подымает ввысь. Не надо заводить архива, Над рукописями трястись.

Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы — мы! Да, азиаты —

Шаганэ ты моя, Шаганэ! Потому, что я с севера, что ли, Я готов рассказать тебе поле, Про волнистую рожь при луне.

Давным-давно был в некотором царстве Могучий царь, по имени Демьян Данилович. Он царствовал премудро;

В каком-то стаде у Овец, Чтоб Волки не могли их более тревожить, Положено число Собак умножить. Что ж?

В синем небе плывут над полями Облака с золотыми краями; Чуть заметен над лесом туман, Теплый вечер прозрачно-румян.

«Соседушка, мой свет! Пожалуйста, покушай». — «Соседушка, я сыт по горло». — «Нужды нет, Еще тарелочку;

Я плакал безумно, ища идеал, Я струны у лиры в тоске оборвал… Я бросил в ручей свой лавровый венок… На

Прекрасно озеро Чудское, Когда над ним светило дня Из синих вод, как шар огня, Встает в торжественном

Нет, мертвые не умерли для нас! Есть старое шотландское преданье, Что тени их, незримые для глаз, В полночный

Крылышкуя золотописьмом Тончайших жил, Кузнечик в кузов пуза уложил Прибрежных много трав и вер.

Кузнечик дорогой, коль много ты блажен, Коль больше пред людьми ты счастьем одарен! Препровождаешь жизнь

Уже второй. Должно быть, ты легла. В ночи Млечпуть серебряной Окою. Я не спешу, и молниями телеграмм

Простите пехоте, что так неразумна бывает она: всегда мы уходим, когда над Землею бушует весна.

Не привыкайте никогда к любви! Не соглашайтесь, как бы ни устали, Чтоб замолчали ваши соловьи И чтоб

Весь день она лежала в забытьи, И всю ее уж тени покрывали. Лил теплый летний дождь — его струи По листьям

Только захоти — Приду к тебе, Отдыхом в пути Приду к тебе. К тебе зарей приду, Живой водой приду.

До сих пор не совсем понимаю, Как же я, и худа, и мала, Сквозь пожары к победному Маю В кирзачах стопудовых дошла.

Сохрани мою речь навсегда за привкус несчастья и дыма, За смолу кругового терпенья, за совестный деготь труда.

1 Жили-были В огромной квартире В доме номер тридцать четыре, Среди старых корзин и картонок Щенок и котенок.

С берез, неслышен, невесом, Слетает желтый лист. Старинный вальс «Осенний сон» Играет гармонист.

Элегия Безмолвное море, лазурное море, Стою очарован над бездной твоей. Ты живо; ты дышишь;

Всю ночь вода трудилась без отдышки. Дождь до утра льняное масло жег. И валит пар из-под лиловой крышки

О, как на склоне наших лет Нежней мы любим и суеверней… Сияй, сияй, прощальный свет Любви последней

Есть что-то в ней, что красоты прекрасней, Что говорит не с чувствами — с душой; Есть что-то в ней над

Они любили друг друга так долго и нежно, С тоской глубокой и стастью безумно-мятежной! Но, как враги

Вы ушли, как говорится, в мир иной. Пустота… Летите, в звезды врезываясь. Ни тебе аванса, ни пивной.