Стихи русских поэтов

Волна морская — веселый шум. Еще ль мне надо каких-то дум? Опять ли буду умнее всех? Ужель забуду, что

Уже деревья скелетеют… Балькис Сивская Уже деревья скелетеют И румянеют, и желтеют; Уж лето бросило поля

Услышалъ мальчикъ то, трехъ лѣтъ, Что нѣчто во стѣнныхъ часахъ стучитъ и бьетъ; Мальчишка ни часовъ и

Слова так странно не рифмуют, — Елена, роза, ландыш, ты. Обыкновенной красоты Слова хотят и не рифмуют

Скачков, Власьев, Хворов, Дрянской, Пронской. Все навеселе в разных градусах. Скачков Уж пить так пить.

Украины, некогда свободной, И поэтически живой — Цевницы хитрою игрой Вы предаете дух народной;

Мне кажется, что сердце биандрии, Идейной биандрии — виноград. Она стремится в зной Александрии, Лед

(Отрывок) . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Вечера настали мглистые — Отсырели

И этот день такой же будничный, Такой же серый и безрадостный. Засыпан мелкой пылью уличной Короткий

В этой грубой каменоломне, В этом лязге и визге машин В комок соберись — и помни, Что ты один.

Я сжечь её хотел, колдунью злую. Но у неё нашлись проклятые слова, — Я увидал её опять живую, — Вся в

Самый ясный праздник года — День, когда несет в народ свобода Первомайский милый цвет. Развевающимся

В очарованьи здешних мест Какой же день не встанет ясен? И разве путь мой не прекрасен В очарованьи здешних мест?

Этот зыбкий туман над рекой В одинокую ночь, при луне, — Ненавистен он мне, и желанен он мне Тишиною

Я умираю не спеша, Предсмертной тешусь я истомой. Подобна грешная душа Святой, на злую казнь влекомой.

А вечерами матиола Нас опьяняла, как вино, И строфам с легкостью Эола Кружиться было суждено.

Исторгнулъ рокъ изъ лютыхъ силъ Претвердый градъ, Горятъ ево, пылаютъ стены, Срацинска сила ослабела

П.А. Ларионову. Мне что-то холодно… А в комнате тепло: Плита натоплена, как сердце нежной лаской.

О память, память,- дар счастливой! Ты гонишь прочь былого мрак! Еще с тобой я помню, как Инбирное варится пиво.

Любовью лёгкою играя, Мы обрели блаженный край. Вкусили мы веселье рая, Сладчайшего, чем Божий рай.

Подайте картежникам милостинку: Черви, бубны, вины, жлуди всех нас разорили И, лишив нас пропитанья

Что ты тужишь, я то знаю, Да не можно пособить. Я сама, мой свѣть, вздыхаю, Да нельзя тебя любить.

Я чем-то подавлен, я чем-то стеснен. Нет слов подходящих для звончатых песен. И май в этот год уж не

Громадный живот, Искажённое злобой лицо, Окровавленный рот, А в носу — золотое кольцо. Уродлив и наг

Кто-то ходит возле дома. Эта поступь нам знакома. Береги детей. Не давай весёлым дочкам Бегать к аленьким

Когда в наш темный сад вошла ты привиденьем, Бледна, взволнована, и жалобой звучал Твой голос трепетный

Комаръ не глупъ, Увидѣлъ дубъ, Усѣлся тамо И говоритъ онъ такъ: я знаю ето прямо, Что здѣсь меня стрѣлокъ

Ризой бледно-голубою Мочь ложится над землёю, Звёзды трепетно мерцают, Тучи бледною толпою, Точно призраки

Закатным солнцем озаренная И солнце озарив закатное, Влекуще-недоговоренная, Идет высокая и статная.

Имя твое — воскресение, Имя мое — Божий дар. Их роковое сплетение — Сладостный вешний угар.

Призрак ели с призраком луны Тихо ткут меж небом и землею сны. Призрак хаты с призраком реки Чуть мерцающие

В стране сурового изгнанья, На склоне тягостного дня, Святая сила заклинанья Замкнула в тайный круг меня.

Прозрачный небосклон далекого Востока Сменяет ночи тьма, мертвя собой жару. Я шляпу легкую и плащ с собой

Под камнем сим лежит богатства собиратель, Который одному богатству был приятель, Он редко вспоминал

Какое горькое питье! Какая терпкая отрава! Любовь обманчива, как славя. Какое горькое питье!

Се чудо новое! а Россы то творящи, Яритъ воздухъ на себе морски суда горящи.

Мы могучи и упрямы, Враг упорен и могуч. Как и он, копаем ямы Под дождём из серых туч. Так томительно

Моя богиня молодая Законам света не верна И часто говорит она, Что умолчала бы другая; А это в наши времена

Я душой умирающей Жизни рад и не рад, И от бури взывающей Не ищу я оград. Я беспечной улыбкою Отвечаю

Каждый год я болен в декабре, Не умею я без солнца жить. Я устал бессонно ворожить И склоняюсь к смерти

Осла стянули воры: Свели ево съ двора долой, И на пути вступили въ разговоры, Вести ль ево домой, Или

Что жалеть о разбитом бокале! Пролитое вино пожалей. Не об юности пылкой твоей, О забытом тоскуй идеале.

Позволь, великий Бахус, нынь Направити гремящу лиру И во священном мне восторге Тебе воспеть похвальну песнь!

Пыль. Грохот. Зной. По рыхлому асфальту, Сквозь запахи гнилого мяса, масла Прогорклого и овощей лежалых

Я ничего не знаю, какая радость есть. Я тихо умираю, одна среди людей. Моя дорога к раю — по остриям гвоздей.

Небо наше так широко, Небо наше так высоко, — О Россия, о любовь! Побеждая, не ликуешь, Умирая, не тоскуешь.

Гиацинтами пахло в столовой, Ветчиной, куличом и мадерой, Пахло вешнею Пасхой Христовой, Православною

За окнами солнце, за окнами свет — это день. Ну, а я всегда любил ночь. И это мое дело — любить ночь

1 Не князь, красавец молодой, Внук иверских царей, Был сокровенною мечтой Ее цветущих дней.

Въ какой мнѣ вредный день, ты въ томъ меня увѣрилъ, Что ты передо мной въ любви не лицемѣриль?