Стихи про человека и людей
Людей неинтересных в мире нет. Их судьбы — как истории планет. У каждой все особое, свое, и нет планет
Человеку надо мало: чтоб искал и находил. Чтоб имелись для начала Друг — один и враг — один… Человеку
Все творенья в божьем мире Так прекрасны, хороши! Но прекрасней человека Ничего нет на земли!
Когда мне встречается в людях дурное, То долгое время я верить стараюсь, Что это скорее всего напускное
Как тяжело ходить среди людей И притворятся непогибшим, И об игре трагической страстей Повествовать еще
Друг мой, друг мой, Я очень и очень болен. Сам не знаю, откуда взялась эта боль. То ли ветер свистит
Как зеркало своей заповедной тоски, Свободный Человек, любить ты будешь Море, Своей безбрежностью хмелеть
Черный человек Мой чёрный человек в костюме сером. Он был министром, домуправом, офицером. Как злобный
Людей теряют только раз, И след, теряя, не находят, А человек гостит у вас, Прощается и в ночь уходит.
Хорошие люди похожи на тёплое солнце, Которое, тучи раздвинув, выходит из тьмы… Когда целый мир над твоей
Человек — это истина мира, венец, Знает это не каждый, а только мудрец. Чем за общее счастье без толку
Не поймут бесскорбные люди Этих масок, смехов в окне! Ищу на распутьи безлюдий, Веселий — не надо мне!
Будь мягче к людям! Хочешь быть мудрей? — Не делай больно мудростью своей. С обидчицей — Судьбой воюй
Есть божество; довольный всем, склоняю Пред ним без просьб я голову свою. Вселенной строй спокойно созерцаю
Люди дешевеют, вещи дорожают… Просто бездуховность в мире процветает. Уточкою губы, «селфи» с голым задом…
На закате, с палкой под мышкой, с ношей на голове, Шагает домой крестьянин вдоль берега, по траве.
Еще за деньги люди держатся, как за кресты держались люди во времена глухого Керженца, но вечно этого не будет.
Не пристало хороших людей обижать, Не пристало, как хищник в пустыне, рычать. Не умно похваляться добытым
Ко всему привыкают люди — Так заведено на земле. Уж не думаешь как о чуде О космическом корабле.
Отшумит и умчится любая беда, Как весенней порой грохочущий гром, Если с вами она, если рядом всегда
Я завожусь на тридцать лет, Чтоб жить, мучительно дробя Лучи от призрачных планет На «да» и «нет», на «ах!
Сумев отгородиться от людей, я от себя хочу отгородиться. Не изгородь из тесаных жердей, а зеркало тут
Смеялись люди за стеной, а я глядел на эту стену с душой, как с девочкой больной в руках, пустевших постепенно.
Бесконечный ведут диалог Мать – Природа и сын – Человек. Силой меряются каждый век, Кто мудрее и кто
I Мы полые люди, Мы чучела, а не люди Склоняемся вместе- Труха в голове, Бормочем вместе Тихо и сухо
Молодой моряк вселенной, Мира древний дровосек, Неуклонный, неизменный, Будь прославлен, Человек!
«Проживешься, смотри!» — старый дядя Повторять мне готов целый век. Как смеюсь я на дядюшку глядя!
А люди? Ну на что мне люди? Идет мужик, ведет быка. Сидит торговка: ноги, груди, Платочек, круглые бока. Природа?
Человеку несут Апельсины, печенье. Для него уже это Не имеет значенья. Он глядит на людей Снисходительно-строго
Несмотря на то, что короток твой век, Ты делаешь его короче, человек, Губишь и не думаешь о том, Что
Ах! человек он был с душой, Каких уж нынче нет! Носил он галстук голубой И клетчатый жилет.
Чтоб человек от стужи не застыл, Не засосал его житейский омут, Обязан он иметь надёжный тыл, Где перевяжут
Люди, когда они любят, Делающие длинные взгляды И испускающие длинные вздохи. Звери, когда они любят
Свет, от солнца зажжённый, Свет грядущего дня… Гимн единства поют миллионы, Мир и любовь храня.
В любом учрежденье, куда ни препожалуйте, слышен ладоней скрип: это при помощи рукопожатий люди разносят грипп.
1 Живя согласно с строгою моралью, Я никому не сделал в жизни зла. Жена моя, закрыв лицо вуалью, Под
По улице столицы мчится вприпрыжку молодой еще человек. Его движенья веселы, бойки; глаза сияют, ухмыляются
Нередко люди и бранили, И мучили меня за то, Что часто им прощал я то, Чего б они мне не простили.
Мысли под рёбрами взрывами жгучими, взгляды блуждают по белой стене. нам говорят: «отчего вы колючие?
Крест-накрест белые полоски На окнах съёжившихся хат. Родные тонкие березки Тревожно смотрят на закат.
Дышит воздухом, дышит первой травой, камышом, пока он колышется, всякой песенкой, пока она слышится
Он лежит на траве под сосной на поляне лесной и, прищурив глаза, неотрывно глядит в небеса — не мешайте
Люди пишут, а время стирает, Все стирает, что может стереть. Но скажи,- если слух умирает, Разве должен
Помню-где-то и когда-то у таежного ручья уронил я тиховато: «Люди – родина моя». Но могучий гул ответа
Он вырос в доме старой тетки Без всяких бед, Боялся смерти да чахотки В пятнадцать лет. В семнадцать
Человек привыкает Ко всему, ко всему. Что ни год получает По письму, по письму Это в белом конверте Ему
Люди, В общем, Мало просят, Но дают довольно много. Люди Многое выносят: Если надо — ходят в ногу, Устают
Всё люди, люди!.. тьма людей!.. Но присмотрись, голубчик, строго, Меж ними искренних друзей Найдёшь
Человек стремится в простоту, как небесный камень — в пустоту, медленно сгорает и за предпоследнюю версту
Люди ищут общений. И это понятно вполне. Достоинства ж собеседников я так вот подразделяю: Если прекрасный