Стихи о Родине, России

Летний вечер тих и ясен; Посмотри, как дремлют ивы; Запад неба бледно-красен, И реки блестят извивы.

Слухи по России верховодят И со сплетней в терции поют. Ну а где-то рядом с ними ходит Правда, на которую плюют.

пер. с укр. З. Александровой Российский край, моя земля, Родимые просторы! У нас и реки, и поля, Моря

На тихих берегах Москвы Церквей, венчанные крестами, Сияют ветхие главы Над монастырскими стенами.

Да, есть слова глухие, Они мне не родня, Но есть слова такие, Что посильней огня! Они других красивей

О красном вечере задумалась дорога, Кусты рябин туманней глубины. Изба-старуха челюстью порога Жует пахучий

Настанет год, России черный год, Когда царей корона упадет; Забудет чернь к ним прежнюю любовь, И пища

Где ты, моя юность? Где ты, моя сила?.. Горькая кручина Грудь мою сдавила. Голове поникшей Тяжело подняться;

Е. П. Безобразовой Веселый, искрометный лед. Но сердце — ледянистый слиток. Пусть вьюга белоцвет метет,- Взревет;

Бесконечная Россия Словно вечность на земле! Едешь, едешь, едешь, едешь, Дни и версты нипочем!

Ты молилась ли на ночь, береза? Вы молились ли на ночь, запрокинутые озера Сенеж, Свитязь и Нарочь?

Цветут необозримые Колхозные поля. Огромная, любимая, Лежит моя земля. Как весело мне, граждане, В моей

Его и пуля не берет, И песня не берет! Так и стою, раскрывши рот: «Народ! Какой народ!» Народ — такой

Слышен лепет соли каплющей. Гул колес едва показан. Тихо взявши гавань за плечи, Мы отходим за пакгаузы.

Итак, опять увиделся я с вами, Места немилые, хоть и родные, Где мыслил я и чувствовал впервые И где

Никогда я не был на Босфоре, Ты меня не спрашивай о нем. Я в твоих глазах увидел море, Полыхающее голубым огнем.

Сказание о Евпатии Коловрате, о Хане Батые, Цвете Троеручице, о черном идолище и Спасе нашем Иисусе Христе

Тяжкий крест несем мы, братья, Мысль убита, рот зажат, В глубине души проклятья, Слезы на сердце кипят.

Каждый труд благослови, удача! Рыбаку — чтоб с рыбой невода, Пахарю — чтоб плуг его и кляча Доставали

Что за вечер! А ручей Так и рвется. Как зарей-то соловей Раздается! Месяц светом с высоты Обдал нивы

Гори, звезда моя, не падай. Роняй холодные лучи. Ведь за кладбищенской оградой Живое сердце не стучит.

Зреет рожь над жаркой нивой, И от нивы и до нивы Гонит ветер прихотливый Золотые переливы. Робко месяц

Ты с теткой живешь. Она учит канцоны. Чихает и носит мужские кальсоны. Как мы ненавидим проклятую ведьму!

Заснула чернь. Зияет площадь аркой. Луной облита бронзовая дверь. Здесь Арлекин вздыхал о славе яркой

Нет края на свете красивей, Нет Родины в мире светлей! Россия, Россия, Россия, – Что может быть сердцу милей?

Придет, придет Москва! Нас вызволит Москва Из темной ямы хищника-урода. На красном знамени Москвы горят

Не вернусь я в отчий дом, Вечно странствующий странник. Об ушедшем над прудом Пусть тоскует коноплянник.

Широка страна моя родная, Много в ней лесов, полей и рек! Я другой такой страны не знаю, Где так вольно

Все, чем жив, что ведаю и знаю, Что добыл в походе и в бою, Моему отеческому краю В доброе наследство отдаю.

В заветных ладанках не носим на груди, О ней стихи навзрыд не сочиняем, Наш горький сон она не бередит

Что ни год — уменьшаются силы, Ум ленивее, кровь холодней… Мать-отчизна! дойду до могилы, Не дождавшись

Голова ли ты, головушка! Что на грудь ты наклонилася? Отчего ты безо времени Белым инеем покрылася?

Праздник радостный, праздник великий, Да звезда из-за туч не видена… Ты стоишь под метелицей дикой, Роковая

Семь дней и семь ночей Москва металась В огне, в бреду. Но грубый лекарь щедро Пускал ей кровь — и обессилев

Русь терпела всяческие беды, Города тонули в смутном мраке: В Новгороде ликовали шведы, И Москвою правили поляки.

Товарищи, гости, подруги, друзья, Не праздник без песен застольных! Да здравствует наша большая семья

Не умрешь, народ! Бог тебя хранит! Сердцем дал — гранат, Грудью дал — гранит. Процветай, народ,— Твердый

Ты знал ли дикий край, под знойными лучами, Где рощи и луга поблекшие цветут? Где хитрость и беспечность

Оттепелями из магазинов Веяло ватным теплом. Вдоль по панелям зимним Ездил звездистый лом. Лед, перед

Man muss die Slaven an die Mauer drucken * Они кричат, они грозятся: «Вот к стенке мы славян прижмём!

Обступили. В поклонах кренятся. От улыбок исходит сияние… «Переводчика не потребуется! Как-никак мы все

Алый мрак в небесной черни Начертил пожаром грань. Я пришел к твоей вечерне, Полевая глухомань.

Господи, я верую!.. Но введи в свой рай Дождевыми стрелами Мой пронзенный край. За горой нехоженой, В

Кто же первый сказал мне на свете о ней? Я никак не припомню сейчас. Может, первый назвал ее имя ручей

Казацкая, татарская Кровь с молоком кобыл Степных… Тобольск, «Град-Царствующ Сибирь» — забыл, чем был?

По селу тропинкой кривенькой В летний вечер голубой Рекрута ходили с ливенкой Разухабистой гурьбой.

1 Все рожь кругом, как степь живая, Ни замков, ни морей, ни гор… Спасибо, сторона родная, За твой врачующий простор!

Господи, дай увидеть! Молюсь я в часы ночные. Дай мне еще увидеть Родную мою Россию. Как Симеону увидеть

— Непорочная дева, Ты меня награди, Чтоб за правое дело Орден был на груди! — Орденами не в силе Грудь

Императорский виссон И моторов колесницы, — В черном омуте столицы Столпник-ангел вознесен.