Стихи о войне

Жди меня, и я вернусь. Только очень жди, Жди, когда наводят грусть Желтые дожди, Жди, когда снега метут

Сороковые, роковые, Военные и фронтовые, Где извещенья похоронные И перестуки эшелонные. Гудят накатанные рельсы.

Я убит подо Ржевом, В безыменном болоте, В пятой роте, на левом, При жестоком налете. Я не слышал разрыва

Был трудный бой. Всё нынче, как спросонку, И только не могу себе простить: Из тысяч лиц узнал бы я мальчонку

Мне кажется порою, что солдаты, С кровавых не пришедшие полей, Не в землю эту полегли когда-то, А превратились

1 Вечная слава героям! Вечная слава! Вечная слава! Вечная слава героям! Слава героям! Слава!

Почему всё не так? Вроде — всё как всегда: То же небо — опять голубое, Тот же лес, тот же воздух и та

1 Мы легли у разбитой ели. Ждем, когда же начнет светлеть. Под шинелью вдвоем теплее На продрогшей, гнилой земле.

Я знаю, никакой моей вины В том, что другие не пришли с войны, В то, что они — кто старше, кто моложе

Куда б ни шел, ни ехал ты, Но здесь остановись, Могиле этой дорогой Всем сердцем поклонись.

Их расстреляли на рассвете Когда еще белела мгла, Там были женщины и дети И эта девочка была.

С земли встает туман голубоватый. Грохочут танки, вытянувшись в ряд. Как соколы отважные, крылаты Над

Был у майора Деева Товарищ — майор Петров, Дружили еще с гражданской, Еще с двадцатых годов.

Если дорог тебе твой дом, Где ты русским выкормлен был, Под бревенчатым потолком, Где ты, в люльке качаясь, плыл;

Они с детьми погнали матерей И яму рыть заставили, а сами Они стояли, кучка дикарей, И хриплыми смеялись голосами.

Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины, Как шли бесконечные, злые дожди, Как кринки несли нам усталые женщины

Постарела мать за тридцать лет, А вестей от сына нет и нет. Но она всё продолжает ждать, Потому что верит

Мы знаем, что ныне лежит на весах И что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, И мужество

Был он рыжим, как из рыжиков рагу. Рыжим,  словно апельсины на снегу. Мать шутила,  мать веселою была

Генерал! Наши карты — дерьмо. Я пас. Север вовсе не здесь, но в Полярном Круге. И Экватор шире, чем ваш лампас.

Всего лишь час дают на артобстрел — Всего лишь час пехоте передышки, Всего лишь час до самых главных

Когда на смерть идут,- поют, а перед этим можно плакать. Ведь самый страшный час в бою — час ожидания атаки.

Люди кровь проливают в боях: Сколько тысяч за сутки умрет! Чуя запах добычи, вблизи Рыщут волки всю ночь напролет.

На крыльце сидит боец. На скворца дивится: — Что хотите, а скворец Правильная птица. День-деньской, как

Много нынче в памяти потухло, а живет безделица, пустяк: девочкой потерянная кукла на железных скрещенных путях.

1 Потонула деревня в ухабинах, Заслонили избенки леса. Только видно на кочках и впадинах, Как синеют

Стелются черные тучи, Молнии в небе снуют. В облаке пыли летучей Трубы тревогу поют. С бандой фашистов

I Я как рубеж запомню вечер: декабрь, безогненная мгла, я хлеб в руке домой несла, и вдруг соседка мне

А мы с тобой, брат, из пехоты, А летом лучше, чем зимой. С войной покончили мы счеты… Бери шинель — пошли домой.

Задохнулись канонады, В мире тишина, На большой земле однажды Кончилась война. Будем жить, встречать

Я столько раз видала рукопашный, Раз наяву. И тысячу — во сне. Кто говорит, что на войне не страшно

С берез, неслышен, невесом, Слетает желтый лист. Старинный вальс «Осенний сон» Играет гармонист.

Мне снился сон. И в этом трудном сне Отец, босой, стоял передо мною. И плакал он. И говорил ко мне: —

Разулся, ноги просушил, Согрелся на ночлеге, И человеку дом тот мил, Неведомый вовеки. Дом у Днепра иль

Когда ты по свистку, по знаку, Встав на растоптанном снегу, Готовясь броситься в атаку, Винтовку вскинул

Как стыдно одному ходить в кинотеатры без друга, без подруги, без жены, где так сеансы все коротковаты

Бьется в тесной печурке огонь, На поленьях смола, как слеза, И поет мне в землянке гармонь Про улыбку

Чистый ветер ели колышет, Чистый снег заметает поля. Больше вражьего шага не слышит, Отдыхает моя земля.

На Братских могилах не ставят крестов, И вдовы на них не рыдают, К ним кто-то приносит букеты цветов

Хотят ли русские войны? Спросите вы у тишины над ширью пашен и полей и у берез и тополей. Спросите вы

Он был грозою нашего района, Мальчишка из соседнего двора, И на него с опаской, но влюблено Окрестная

Черный крест на груди итальянца, Ни резьбы, ни узора, ни глянца,- Небогатым семейством хранимый И единственным

Был он немолодой, но бравый; Шел под пули без долгих сборов, Наводил мосты, переправы, Ни на шаг от своих саперов;

Красоту, что дарит нам природа, Отстояли солдаты в огне, Майский день сорок пятого года Стал последнею

На Земле безжалостно маленькой жил да был человек маленький. У него была служба маленькая. И маленький

Все переменится вокруг. Отстроится столица. Детей разбуженных испуг Вовеки не простится. Не сможет позабыться

Нас двадцать миллионов. От неизвестных и до знаменитых, Сразить которых годы не вольны, Нас двадцать

Петровой волей сотворен И светом ленинским означен — В труды по горло погружен, Он жил — и жить не мог иначе.

— Почему ты шинель бережёшь? — я у папы спросила. — Почему не порвёшь, не сожжёшь? — я у папы спросила.

Я говорю: нас, граждан Ленинграда, не поколеблет грохот канонад, и если завтра будут баррикады- мы не