Стихи современных поэтов

Над пейзажем с почти прадедовской акварели — Летний вечер, фонтан, лужайка перед дворцом, На которой

Всякий раз, как пойдет поворот к весне От зимы постылой, Кто-то милый думает обо мне Со страшной силой.

Озирая котел, в котором ты сам не варишься, презирая клятвы, которые мы даем, — не тверди мне, агностик

Я знал, что меня приведут На тот окончательный суд, Где все зарыдают, и всё оправдают, И все с полувзгляда поймут.

На зимней Кубе сумерки быстры. Еще горят закатные костры На западе, над баркой рыболова, — А на Востоке

А. Мелихову Степей свалявшаяся шкура, Пейзаж нечесаного пса. Выходишь ради перекура, Пока автобус полчаса

Дано: осенний сад набрякший, И ненадежный дачный кров, И дождь, собравшихся обрекший На краткость дня

Сначала дом, потом дорога. Обнимет друг, и враг простит. Как подведение итога, Снежинка первая слетит.

Запахнет Ленинградом, и дождик покропит. За дедовским фасадом укрылся общепит. Возьму я вермишели, привычной

* Голова стала дрожать, шея стала недержать. Не пора ли, в самом деле, пить бросать, курить бросать?

Пусть равви, раскрыв золотой Таннах, подрежет мне стержень — я не обижусь. Три дня, как монах, в четырех

Облака, как большие солонки, у которых сломались заслонки. В черном воздухе делая штрих, чем-то беленьким

Небо как будто выцвело. Листва — мертва. Сизым дымком подернута вся округа. Ветер относит в сторону их

устали до дрожи и хриплых ноток. дождливой тоской тома йорка жители серых безликих высоток дышат, когда

счастье — зайти без приглашения в гости, стряхнув снег с плеч, потому что шёл мимо, а на улице дикий холод.

В час расставания, на краю заката, Когда на пол от лип ложатся тени. Ты мне сказала: — Я была так рада

О подножье трех слонов Плещет Космоса безбрежность. Пустоту ненужных слов Растворяет Безмятежность… Подойди

Из толщи скал на свет проник Поток живой воды – родник, Пробивший путь из сердца гор, Под неба синего простор.

Идут неспешно вдоль ряда, пялятся, выбирают: — Смотри, мне такой же надо, как белоснежный, с краю.

Купить газету, запомнить город и день. Смотреть, как плывут огни по черной воде, как сложно губы уложены

Кто из них оставил ему лазейку, бесполезно теперь гадать. Он приходит. Садится. И шепчет: зенки подымите-ка

Он приходил ко мне, плакал, клал голову мне на грудь, А я думала – ну ладно, ну выкарабкаемся как-нибудь.

И всё пространство заштрихует дождь, Но ветер, словно пастырь, лаконичен, И ты ему внимаешь так по-птичьи

Я понимаю, сейчас об этом смешно, и вот на каждом слове немею… Я за тобой ныряла сдуру на самое дно

За то, кем я была, и кем ещё побуду, пока, как клейкий лист, не развернётся жизнь, простите все, кто

Мне сейчас уехать, как прыгнуть с крыши. У моей печали не видно дна. Я молчу и слушаю, как ты дышишь.

Не опереньем ценится стрела, Но до поры несбывшейся мишенью. Глагольной формой — «буду, есть, была» —

Ночь оставляет нетронутым только контур. Смертным быть тяжелее, чем просто живым. Каждого, кто покидает

И только скрип усталой половицы, И только долгий выдох в тишине Нас выдаёт. То звери или птицы – На потолке

Каждого и прости, и благослови, Вот тебе жизнь, вот тебе Бог над нею. Нет ничего мучительнее любви, Нет

Ну и всё, говорю я, и всё… Мы стоим, как два истукана, Время накрывает нас с головой, выплёскивает за

оскар за главную женскую роль в фильме,который никто не снимал, вне конкуренции достанется той, что ДИКО

Пока тебя ласкали. Меня тоскало.(цэ.) Налей мне чашку клея. Я выпью. Но не надо ничего склеивать.

ты тогда была в Санкт-Петербурге. я тогда был в костюме узком. ты учила биографию Юнга, а я учил брата

1. в страшном кратере в этих воющих скалах только пыль только шипение воздуха в дыхательном аппарате

Виджею снится сон видится что он в супермаркете с покойной женой где-то почему-то в Махараштре прохладно

1. недорогой биоробот, клон устаревший, неловкий с отрубленными руками спасает гигантский город от ракетной

на прекрасной четвертой планете Бета положение оси такое, что все время лето там я выполнял неофициальное

1. она засыпает а сверху, конечно, лапы и тяжелая голова пса из радио тихо так раздаются неразборчивая

шановні пасажири, будте уважні та обережні.. дві маленькі іскорки здатні спалити ціле місто..

твои глаза подходят к обоям палец к губам тише! так будет лучше нам обоим дышет за окном море прибоем

наши любимые мимы на любимой нашей улице до сих пор пальцами целуются а я не могу. я попадаю но мимо мимо.

…Alright! Alright! Alright! Hey, listen! Listen! Listen, man! listen, man! I don’t know how many you

твои ладони – стетоскопы я приехал к тебе автостопом и привез тебе шампанское в этом есть что-то шаманское

мы отправились в дорогу взяв с собой лишь песни туда, где не нужно предлога чтоб смотреть на небо и нет

Я не то чтобы много требую – сыр Дор Блю Будет ужином; секс – любовью; а больно – съёжься. Я не ведаю

She was married to the Bosphorus… ( david arthur brown) у нее рыжие кудри и смешное лицо. ее губы с привкусом рома.

ты была такой долгожданной давай, все прошлое выметим веником обойдем все полемику обойдемся без патетики

но где бы мне ни выпало остыть, в париже знойном,в лондоне промозглом, мой жалкий прах советую зарыть

облака покинули иллинойс в море пикирует чайка. счастье — это когда твой единственный choice песок или