Стихи современных поэтов

Ты его видел, он худ, улыбчив и чернобров. Кто из нас первый слетит с резьбы, наломает дров?

Да не о чем плакать, Бога-то не гневи. Не дохнешь — живи, не можешь — сиди язви. Та смотрит фэшн-тиви

Рифмоплетство – род искупительного вранья. Так говорят с людьми в состояньи комы. Гладят ладони, даже

Дробишься, словно в капле луч. Как кончики волос секутся — Становишься колючей, куцей, Собой щетинишься

Пройду, любовищу мою волоча. В какой ночи, бредовой, недужной, Какими Голиафами я зачат — Такой большой

полно, моя девочка, разве мы похожи на инвалидов. разве мы не знаем пустынь отчаянья лучше гидов.

Не поминай ко сну камфару, белизну, мятный отвар загробья. Это вечерний свет пристален – и в ответ пристальному

Как олень обернулся к нему с человеческой речью, кровь сказала: Прощай! я не знаю, как круг завершить

I Полумертвый палач улыбнется – и начнутся большие дела. И скрипя, как всегда, повернется колесо допотопного зла.

Кто знает, не снилось ли это ему? Воздвиженье было, когда никому нельзя оказаться в лесу – под ногами

1 Кончен труд, мой бедный, кончен труд счастья и надежды: безупречный труд любви. И что же, нас сотрут

– Отречься? это было бы смешно. Но здесь они – и больше никого. До наших даже слуха не дойдет, исключено.

Флейте отвечает флейта, не костяная, не деревянная, а та, которую держат горы в своих пещерах и щелях

1. Дождь – Дождь идет, а говорят, что Бога нет! – говорила старуха из наших мест, няня Варя.

Как нет на нет суда? Как раз на нет и суд, а нет суда на да. Встать, суд идет. Идут плоты веков, плотва

Морщины вокруг лба взяли рот в скобки. Морщины в уголках глаз взяли глаза в кавычки. Морщины поперёк

Зорю бьют. Избита в кровь заря, и в штыки её встречают ели. Птицы освистали звонаря и осипших певчих перепели.

Вероотступница, мученица раскаянья и стыда, нянчу за пазухой сердце — птенца, выпавшего из гнезда.

плыви теченьем полдневной реки в полночном омуте плавай читай по линиям левой руки то что написано правой

Несчастье — частный случай счастья, нечастый случай. Посему, улыбкой нежною лучась, я навстречу выхожу

Долго ли бояться высоты, мяться на пороге мироздания? Пояс Ориона — три звезды над стихотвореньем без названия.

Роман журавля и синицы – предмет обсужденья ворон. Нью-Йорк никогда не снится, поскольку он сам – сон

Какое там говорить! Я дышу с трудом. Какое там подожди! Все часы стоят. Во мне поселился многоквартирный

Поднимаясь по лестнице, она решила быть по-настоящему грустной и всегда иметь мешки под глазами… И пока

Не бойся, милый, это как смерть из телека, воскреснешь, вылезешь где-нибудь через век, ведь это даже

Иди по апрелю, по синим лужам, по желтому солнцу, по красным крышам, Иди, для тебя этот день согрели

Художественной ценности не представляет. Так они залезают в твой мир и пьют его, Чавкая, захлебываясь

Пусть так. Я прав. Р.-М. Рильке Мечтая о надежности семьи, Забыв о детских бреднях, юных сплетнях, Любимейшие

Что нам делать, умеющим кофе варить, А не манную кашу? С этим домом нетопленным как примирить Пиротехнику нашу?

Финал любовной кинодрамы: Герой в вагоне, у окна, Его лицо в квадрате рамы Плывет, помятое со сна, Сквозь

Опережай в игре на четверть хода, На полный ход, на шаг, на полшага, В мороз укройся рубищем юрода, Роскошной

1. Прощание славянки Аравийское месиво, крошево С галицийских кровавых полей. Узнаю этот оющий, ающий

Избыточность — мой самый тяжкий крест. Боролся, но ничто не помогает. Из всех кругов я вытолкан взашей

А взглянуть ретроспективно — стыдно, блин, за свой же страх. Часто тошно, чаще противно, порою ах, но

Пейзаж для песенки Лафоре: усадьба, заросший пруд И двое влюбленных в самой поре, которые бродят тут.

Полно у дьявола утех, Но яростней всего его прислуга Науськивает друг на друга тех, Кто невозможен друг

И хватит! (Н. Слепакова) Союз неравных двух сердец Чреват гробами, И вы расстались наконец, Скрипя зубами

На даче жить, читать журналы! Дожди, распутицей грозя, Из грядок сделали каналы, И оттого копать нельзя.

Проснешься ночью, вынырнешь из сумрачных глубин — И заревешь, не выдержишь без той, кого любил.

Был бы я царь-император, В прошлом великий полководец, Впоследствии тиран-вседушитель, — Ужасна была

Цветок гвоздики — воплощенный крик фанатика — застыл в хрустальной вазе. Тетради, авторучка, стопка книг

Когда ты о чем-нибудь рассуждаешь, ты словно танцуешь танго с розой в белых зубах, в разряженной атмосфере зала.

1 Не нужно больше сирен смешить, на оттоманке лежать в бреду, рычать и плакать, домой спешить.

рыжие кудри, мечтой опалённые, тёплые кадры из старого кэнона. даже пустыни казались зелёными, как за

осень пляшет мне твист на нервах, сердца бешеный ритм сбит. но мечта не напьётся первой и средь ночи

эти истории повторяются по десятому кругу. поколение помнящих-запах-его-волос, поколение без-неё-у-меня-в-сердце-вьюга.

Снег за окнами снег Приковал мерной поступью взоры. Вплел в стекло ледяные узоры, Разорвав вечный времени бег.

Черный ворон надо мною кружит. Крыльями, пластая небеса. Рана на груди сильней недужит, Небо отражается в глазах.

Я тебе подарю ожерелье Не из золота и самоцветов. Из воды родниковой купели, Из огня ярко алых рассветов!

Собирается тщательно, ордена прикрепляет к лацкану, рукава и воротники расправляет ласково.