Стихи Брюсова Валерия

Волны приходят, и волны уходят, Стелются пеной на берег отлогий; По морю тени туманные бродят;

Вихри войны, кони гибели, не успокоены, Роя просторы, опоры былого крушат; В городе черны разломанных

Не надо спора. Буду мудрым. Склонюсь покорно головой Пред тем ребенком златокудрым, Что люди назвали Судьбой.

Черты твои — детские, скромные; Закрыты стыдливо виски, Но смотрят так странно, бездомные. Большие зрачки.

Высокая барка, — мечта-изваянье В сверканьи закатных оранжевых светов, — Плыла, увозя из отчизны в изгнанье

На сонных каналах Венеции Колышут весло гондольеры; С весной пробуждаются в Греции Античных столетий Химеры;

Твой лик, загадочный и нежный, Как отраженье в глубине, Склонился медленно ко мне. Твой лик, загадочный

Нет, не струны, нет, не трубы, Мой напев над морем вейте! Закрываю тихо ставни, Подношу покорно губы

Эта боль не раз мной испытана, На кресте я был распят не раз, Снова кровью одежда пропитана И во взорах

Здравствуй, тяжкая работа, Плуг, лопата и кирка! Освежают капли пота, Ноет сладостно рука! Прочь венки

Не смею все мечты вложить я в стих, И все ж его ласкаю и лелею… Но громко повторить среди других Не смею.

Томный, стройный, строгий, грустный, Кто ты: горец иль стрелок? Мост согнулся неискусный Через вспененный поток.

Я сеятеля труд, упорно и сурово, Свершил в краю пустом, И всколосилась рожь на нивах; время снова Мне

В лесу пропела пеночка И дятел простучал. Приди ко мне, сиреночка: Час призраков настал. Росой чуть-чуть

Крестят нас огненной купелью, Нам проба — голод, холод, тьма, Жизнь вкруг свистит льдяной метелью, День

Пусть гнал нас временный ущерб В тьму, в стужу, в пораженья, в голод: Нет, не случайно новый герб Зажжен

Белея, ночь приникла к яхте, Легла на сосны пеленой… Отава, Пейва, Укко, Ахти, Не ваши ль тени предо мной?

SED NON SATIATUS* Что же мне делать, когда не пресыщен Я — этой жизнью хмельной! Что же мне делать, когда

Всё каменней ступени, Всё круче, круче всход. Желанье достижений Еще влечет вперед. Но думы безнадежней

Ты знаешь, чью любовь мы изливаем в звуки? Ты знаешь, что за скорбь в поэзии царит? То мира целого желания

Хорошо одному у окна! Небо кажется вновь голубым. И для взоров обычна луна, И сплетает опять тишина Вдохновенье

Призыв протяжный и двухнотный Автомобильного гудка… И снова манит безотчетно К далеким странствиям — тоска.

Лежу на камне, солнцем разогретом, И отдаюсь порывам теплым ветра. Сверкают волны незнакомым светом

Сегодня! сегодня! как странно! как странно! Приникнув к окошку, смотрю я во мглу. Тяжелые капли текут

Как всплывает алый щит над морем, Издавна знакомый лунный щит,- Юность жизни, с радостью и горем Давних

О, книга книг! Кто не изведал, В своей изменчивой судьбе, Как ты целишь того, кто предал Свой утомленный

Ранняя осень любви умирающей. Тайно люблю золотые цвета Осени ранней, любви умирающей. Ветви прозрачны

Здравствуй, август, венчан хмелем, Смуглый юноша-сатир! Мы ковры под дубом стелем, Мы в лесу готовим пир!

Тайны, что смутно светятся, Знаком заветным отметятся. Придут победители-воины, Будут их силы утроены.

Вспомни вскрики в огненной купели ласк, — Зов смычка, поющего в метели пляск, — И клинка, сверкнувшего

Слышу: плачут волны Эльбы О былом, о изжитом; Лодки правят, — не на мель бы; Пароходы бьют винтом;

Холодно Каспию, старый ворчит; Длится зима утомительно-долго. Норд, налетев, его волны рябит;

Луна стоит над призрачной горой; Неверным светом залита окрестность Ряд кипарисов вытянулся в строй;

Брань народов не утихнет Вплоть до дня, когда придет Власть имеющий антихрист — Соблазнять лукавый род.

А.Р. Ледницкому В первый раз по улицам Варшавы С легким сердцем прохожу один. Не гнетет меня кошмар кровавый

1 Дождь! тебя благословляю! Ты смочил ее одежды: Как, под влажной тканью, четко Рисовалось тело милой!

В лодке рыбацкой, недвижной в снегу, Как хорошо верить в счастье мгновенья! Волны шумят на морском берегу

Ходят и дерзко поводят плечами, Камнями, тканями, телом блестя, Бедрами, шелком шурша, шелестя… «Что

В тихом блеске дремлет леска; Всплеск воды — как милый смех; Где-то рядом, где-то близко Свищет дрозд

Величит душа моя господа, И дух мой восторженно-радостен! Источник молитвы так сладостен, Но дерзостным

Весы качнулись мировые, Высоко подняты судьбой. На чашу темную Россия Метнула жребий тяжкий свой.

Вечерней флейты страстный трепет Слабеет в узкое окно; И ветер звуки нежно треплет, За нитью нить прядя руно.

1 — О чем же ты тоскуешь, витязь, Один на башенной стене? — Убийством и борьбой насытясь, Еще я счастлив

Все шло — точь-в-точь обыкновенное: были дома нахлобучены; Трамвай созвонен с телегой, прохожим наперекор;

Встреча И вот уже мечтою странной Душа наполнилась моя. А. Пушкин Ты мне предстала как виденье, — В глазах

Где подступает к морю сад, Я знаю грот уединенный: Там шепчет дремлющий каскад, Там пруд недвижим полусонный.

Когда я ночью, утомлен, иду Пустынной улицей, и стены сонны, И фонари не говорят в бреду, И призраки

Дай устам моим приникнуть К влажно дышащим устам, Чтоб в молчаньи мог возникнуть Мой заветный, тайный храм.

То-то жизнь наша прискорбна: Мы весь день разлучены! Но зато всю ночь подробно Про тебя я вижу сны.

На веселой спевочке, В роще, у реки, Мальчик и две девочки Говорят стихи. Это — поздравление Бабушке