Стихи Хлебникова Велимира
О, рассмейтесь, смехачи! О, засмейтесь, смехачи! Что смеются смехами, что смеянствуют смеяльно, О, засмейтесь
О чем поешь ты, птичка в клетке? О том ли, как попалась в сетку? Как гнездышко ты вила? Как тебя с подружкой
Крылышкуя золотописьмом Тончайших жил, Кузнечик в кузов пуза уложил Прибрежных много трав и вер.
Тело — кружева изнанка, Одинока и легка, Ты срываешь спозаранку Колыбели мотылька. ___ Вся — жизни радуги
Мне мало надо! Краюшку хлеба И капля молока. Да это небо, Да эти облака!
Люди, когда они любят, Делающие длинные взгляды И испускающие длинные вздохи. Звери, когда они любят
Как и я, верх неги. Я оскорбленный, за людей, что они такие, Я, вскорменный лучшими зорями России, Я
Гонимый — кем, почем я знаю? Вопросом: поцелуев в жизни сколько? Румынкой, дочерью Дуная, Иль песнью
Мне гораздо приятнее Смотреть на звезды, Чем подписывать смертный приговор. Мне гораздо приятнее Слушать
Вы, поставившие ваше брюхо на пару толстых свай, Вышедшие, шатаясь, из столовой советской, Знаете ли
Всегда рабыня, но с родиной царей на смуглой груди И с государственной печатью взамен серьги у уха.
И я свирел в свою свирель, И мир хотел в свою хотель. Мне послушные свивались звезды в плавный кружеток.
Слоны бились бивнями так, Что казались белым камнем Под рукой художника. Олени заплетались рогами так
Наш кочень очень озабочен: Нож отточен точен очень!
Я переплыл залив Судака. Я сел на дикого коня. Я воскликнул: России нет, не стало больше, Ее раздел рассек
И замки мирового торга, Где бедности сияют цепи, С лицом злорадства и восторга Ты обратишь однажды в пепел.
Усадьба ночью, чингисхань! Шумите, синие березы. Заря ночная, заратустрь! А небо синее, моцарть!
Помирал морень, моримый морицей Верен в веримое верицы. Умирал в морильях морень Верен в вероча верни.
Гуляет ветреный кистень По золотому войску нив. Что было утро, стало день. Блажен, кто утром был ленив.
Полно, сивка, видно, тра Бросить соху. Хлещет ливень и сечет. Видно, ждет нас до утра Сон, коняшня и почет.
Где волк воскликнул кровью: Эй! я юноши тело ем, Там скажет мать «дала сынов я» — Мы старцы, рассудим
Вы пили теплое дыхание голубки, И, вся смеясь, вы наглецом его назвали А он, вложив горбатый клюв в накрашенные
Из мешка На пол рассыпались вещи. И я думаю, Что мир — Только усмешка, Что теплится На устах повешенного.
Стенал я, любил я, своей называл Ту, чья невинность в сказку вошла, Ту, что о мне лишь цвела и жила И
Снова мы первые дни человечества! Адам за Адамом Проходят толпой На праздник Байрама Словесной игрой.
Я не знаю, Земля кружится или нет, Это зависит, уложится ли в строчку слово. Я не знаю, были ли мо бабушкой
Мы желаем звездам тыкать Мы устали звездам выкать Мы узнали сладость рыкать Будьте грозны, как Остраница
Ночь, полная созвездий. Какой судьбы, каких известий Ты широко сияешь, книга? Свободы или ига?
1 Саян здесь катит вал за валом, И берега из мела. Здесь думы о бывалом, И время онемело. Вверху широким
Двух юных слышу разговор Намеков полный мудрецов: Есть числа, а без них есть мудрость вздор О свете споры
В ласкающем воздухе леготе, О, волосы, по плечу бегайте. Погонщик скота Твердислав Губами стоит моложав.
Радой Славун, родун Славян, Не кажи, не кажи своих ран! Расскажи, расскажи про ослаби твои, Расскажи
Где прободают тополя жесть Осени тусклого паяца, Где исчезает с неба тяжесть И вас заставила смеяться
Когда казак с высокой вышки Увидит дальнего врага, Чей иск — казацкие кубышки, А сабля — острая дуга,-
Снежно-могучая краса С красивым сном широких глаз, Твоя полночная коса Предстала мне в безумный час.
Небо душно и пахнет сизью и выменем О полюбите пощадите вы меня Я и так истекаю собою и вами Я и так
В руках забытое письмо коснело. Небо закатное краснело. О, открыватель истин томный! Круг — прамин бога вспомни.
Мне спойте про девушек чистых, Сих спорщиц с черемухой-деревом, Про юношей стройно-плечистых: Есть среди
Россия забыла напитки, В них вечности было вино, И в первом разобранном свитке Восчла роковое письмо.
Святче божий! Старец бородой сед! Ты скажи, кто ты? Человек ли еси, Ли бес? И что — имя тебе?
Если я обращу человечество в часы И покажу, как стрелка столетия движется, Неужели из нашей времен полосы
Законы быта да сменятся Уравнениями рока. Персидский ковер имен государств Да сменится лучом человечества.
Детуся! Если устали глаза быть широкими, Если согласны на имя «браток» Я, синеокий клянуся, Высоко держать
Был сумрак сер и заспан. Меха дышали наспех, Над грудой серой пепла Храпели горлом хрипло. Как бабки
Бобэоби пелись губы, Вээоми пелись взоры, Пиээо пелись брови, Лиэээй — пелся облик, Гзи-гзи-гзэо пелась цепь.
Русские мальчики, львами Три года охранявшие народный улей, Знайте, я любовался вами, Когда вы затыкали
О Азия! тобой себя я мучу. Как девы брови, я постигаю тучу. Как шею нежного здоровья. Твои ночные вечеровья.
Чудовище — жилец вершин, С ужасным задом, Схватило несшую кувшин, С прелестным взглядом. Она качалась
Немь лукает луком немным В закричальности зари. Ночь роняет душам темным Кличи старые «Гори!
Как осень изменяет сад, Дает багрец, цвет синей меди, И самоцветный водопад Снегов предшествует победе